Зов горы

Теперь я примерно представляла себе, как развивались события. Марта, приехав на зиму в Манжерок, увидела в новостях своего старого любовника и его сына. Она рассказала об этом Аполлинарию, когда заглянула к нему в гости в Горно-Алтайске. После этого Аполлинарий написал письмо Мирзоеву, в котором подтвердил: вы правы, Митя уже в Москве.

Что было после этого, тоже известно. Мирзоев позвонил Арцыбашеву, и тот отправился в Москву, чтобы предупредить Фоменко.

Предупредить, что убийца – уже возле него. Что он буквально стоит рядом, как стоят на моем стоп-кадре все эти люди.

Однако никто в этой цепочке не смог опознать Митю.

Никто, кроме Марты.

Почему же опознала она?

Я вдруг почувствовала сильное волнение – в меня даже сердце сбилось с ритма. В груди затрепыхался воробей, я закашлялась.

Затем повернулась на бок, прижала ухо к земле. Такой приемчик меня всегда успокаивал. Я чувствовала себя героем русской сказки – былинным богатырем, выслушивающим гул приближающейся Орды. Монгольское море еще за многие километры отсюда, но уже можно различить не только топот копыт и удары бича, но даже и отдельные слова неизвестного языка… Земля – прекрасный проводник звука.

Ветер обрушился на палатку, она затряслась – циклон все ближе. Аделаида вдруг подавилась собственным дыханием, я даже испугалась, не задохнется ли. Но нет: захрипела, протолкнула вдох, перевернулась набок и стихла.

Я тоже глубоко вдохнула. Впервые за сегодняшний день мне пришла в голову мысль, что мой таинственный и ужасный противник жил прямо здесь. Его тень вдруг встала надо мной – в полной темноте. Вместо лица, светлел ровный круг, похожий на серебряную тарелку Луны.

Мало ли что он сделал со своим лицом – да хоть пластическую операцию.

Но можно быть уверенной в одном – Марта его новое лицо видела. И значит, они общаются.

В этот момент все мои кости наполнились равномерным гудением. Словно приближалась Орда или, ладно, поезд. Я вздрогнула.

Вокруг меня была настоящая какофония: хлопала палатка, выл ветер, скрипели деревья. Но то, что я услышала, я услышала очень четко, несмотря ни на какие шумы. Звук шел по моему телу, я чувствовала его каждым нервом.

На всякий случай, подождала еще минут пять. Гудение не прекращалось.

Итак, я оказалась права. Генератор у Константинова был, есть он и у Марты. И сейчас она его включила. Зачем? И главное, почему она скрыла этот факт от нас?

Марта привезла сюда свой телефон из Манжерока. Значит, она им пользуется. За те три дня, что она ходила за орехами, он сел. А что, если сейчас она заряжает своей телефон?

Собирается ли она звонить?

По дороге сюда я внимательно следила за мобильной связью. Она сохранялась еще километра два после ртутного рудника. Зарядив телефон, Марта пойдет туда. Ей нужно спросить, что с нами делать. Что же ответит ей тот человек?

Последний раз мы пересеклись с ним в «Подмосковных вечерах». Я валялась в кустах, он стоял у забора и принюхивался. С тех пор он меня потерял. Но часа через два этот человек узнает, что я здесь.

Что он решит?

Я легла на спину, стараясь успокоиться.

И тут со страшной силой ударил ветер. Похоже, циклон дошел до верхней террасы. Еще один удар, с другой стороны – это ветер докатился до леса и отпрянул назад, словно волна. Какое-то время палатку трепало, но она выстояла. Наконец ветер прекратился. Я услышала легкий шепот дождя.

А вот гудение стихло.

Нет, рисковать не будем. Я села. Надеюсь, Аделаида хоть немножко проспалась.

Я толкнула ее в бок. Она испуганно вскрикнула.

– Аделаида, – тихо сказала я. – У меня плохое предчувствие.

Разговаривать с пьяным человеком о плохих предчувствиях, да еще и в абсолютной темноте – это почти безнадежное предприятие. Но мне повезло: порыв ветра, видимо, разогнал тучи, и на несколько минут выглянула луна. На фоне брезента проявилось опухшее лицо Аделаиды. По крайней мере, она меня тоже видит и не сочтет мои слова пьяным бредом собственного внутреннего голоса.

– Чего? – спросила она, дыша на меня перегаром.

– Боюсь, что Марта нас убьет.

Она от неожиданности хрюкнула. Затем рассмеялась.

– Я серьезно. Она зарядила телефон, и сейчас у нее будет сеанс связи. Километрах в двух отсюда, ближе к руднику.

Аделаида зевнула.

– И с кем сеанс?

– С тем, кто убил вашего папу.

– Ясно…

Она пошарила рукой за спальным мешком и вытащила бутылку воды. Согретая ее телом, вода не замерзла.

– Сушняк, – пояснила Аделаида и надолго присосалась к бутылке. Наконец напилась, вытерла рот рукой.

– Холодина-то какая! И ветер. Все. Лето кончилось…

– Что нам делать, Аделаида?

– А что нам делать? Если это правда, то шансов у нас нет. Но это, конечно, неправда…

– А почему нет шансов?

– У Марты ружье.

– А если нам убежать?

– Куда? Внизу в долине мы, как на ладони. Остается только лес.

– Значит, в лес.

– Вы же сказали, что она пошла к руднику. То есть там мы ее и встретим.

– А если мы не пойдем по просеке?

– А как мы пойдем?

Она вздохнула, потянулась. В спине у нее захрустело.