Зов пахарей

Часовой-турок, стороживший мост, спросил, кто мы такие и куда направляемся. Шапинанд пришпорил коия и, приблизившись к часовому, смело ответил, что сам он армянин, воин, звать так-то, что заключен мир между армянами и турками, и Верховное командование турецкого Фронта и правительство вновь созданной Араратской республики поручили ему собрать всех беженцев-армян из-под Джульфы и переправить домой, в Турцию. Удивительно, сказал он, почему Вехиб-паша, верховный командующий, нe послал по такому важному поводу телеграмму военному коменданту Джульфы.

— Видите, вон идет паша со своим войском, — сказал он, показывая на Чепечи Саргиса, потом дал приказ сыграть османский военный марш.

Начальник охраны и его аскяры вытянулись в струнку, отдали честь и поспешили достойно встретить пашу и его войско.

По мере того как мы приближались к мосту, мы все больше набирали скорость, и пока враг опомнился, Андраник со своими всадниками был по ту сторону моста. Он разоружил стражу и отправил пленных в русскую часть Джульфы.

Но тут навстречу нам вышло войско. Около пятидесяти аскяров были убиты, остальные бежали. Лошадь одного из аскяров, скинув с себя всадника, понеслась вдруг в нашу сторону. Видно, аскяру велели поймать и вернуть ее. Несчастный бежал под пулями за лошадью. По приказу Андраника мы поймали этого аскяра и привели к паше.

— Сын мой, неужели ты не подумал, что тебя могут убить? Зачем из-за какой-то паршивой клячи идти на верную смерть?

— Да продлит аллах вашу жизнь! — воскликнул аскяр. — Я раб приказа и родины. Но я верю, что такой, как вы, храбрый полководец пощадит жизнь солдата.

Андраник приказал вернуть этому солдату его коня и даже подарил ему маузер.

— Возьми, сынок, — сказал Андраник, — от меня на память. А теперь садись на своего коня и уезжай. Ты заслужил пощаду.

Аскяр торопливо оседлал коня и повернулся, удивленный:

— Бабам[27], Андраник-паша вы, значит?

— Как ты узнал?

— Только Андраник-паша мог обойтись с врагом так великодушно. Я счастлив, что своими глазами увидел вас, я вернусь и расскажу нашим о том, что со мной случилось. Всем вам долгой жизни.

Заняв мост в Джульфе, Андраник отправил телеграмму персидскому шаху: «Я пришел, чтобы пройти. Дашь дорогу — пройду, не дашь — все равно пройду». Рано утром пришел ответ от шаха: «Дорога перед тобой открыта. Хочешь — через Хой иди, хочешь — через Тавриз».

Андраник пошел через Хой.

Перед тем как мы покинули Джульфу, из складов таможни вынесли изюм и миндаль и раздали нашим солдатам.

Али Исхан-паша с двенадцатитысячным войском стоял в Салмасте. Узнав о нашем продвижении, он оставил в Салмасте для защиты тылов пятьсот воинов, а сам с остальным войском двинулся к Хою, нам наперерез. Добравшись до Хоя раньше нас, он закрыл городские ворота и укрепился в селе Сейдавар.

Наше измученное войско, объевшись изюма и выпив мутной воды Аракса, двигалось медленно, и наш замысел — заняв Хой, выйти к Урмие, чтобы соединиться с войском союзников, — не удался.

На третий день, на закате, мы встретились у подходов к селу Сейдавар с дозором Али Исхана-паши и ввязались в перестрелку. Нас было шестьсот конников, наше основное войско и орудия еще только подтягивались к Сейдавару.

Позиция врага была выигрышная, и мы вынуждены были отступить и укрыться за холмами. Настроение у всех нас было подавленное.

Вдруг показался Андраник на своем скакуне, со сверкающим мечом в руках, за ним — знаменосцы с развевающимися в воздухе стягами.

— Эй, эй, что вы расселись на земле словно сироты, мы идем побеждать, только побеждать. Напред! — по-болгарски крикнул полководец и под градом неприятельских пуль стремительно понесся на врага.

В минуту все вскочили в седла и понеслись вслед за ним.

Ошеломленный противник бежал. Аскяры бросали оружие и, подняв руки, молили о пощаде:

— Пожалейте!

В этой битве был тяжело ранен ерзнкиец Торгом, рядом с ним лежал молодой аскяр, тоже тяжело раненный, и все время звал в бреду: «Срмали, Срмали…» Наверное, любимую женщину вспоминал. На рассвете он умер. Взяв Сейдавар и разгромив войско Али-паши, Андраник со своими солдатами двинулись к городу.

Хой весь был окружен высокой стеной. Полководец приказал начать осаду. Справа от ворот стоял я со своей конницей, слева — сотник Шахка Аро.

Андраник дважды атаковал городские ворота: На третий раз наши орудия пробили стену с южной стороны.

Полководец первым въехал в образовавшийся пролом. Следом за ним вошла в город конная сотня, а уж потом все войско наше.

Три дня шел бой за город. Возле Хоя был сильно укрепленный мост. Шапинанд сказал: «Махлуто, дай мне своих ребят, несколько человек, возьмем этот мост».

Он взял двадцать моих солдат и ушел. Не успел он с ребятами дойти до середины моста — все двадцать моих солдат были убиты. Видим, остался Андраник на мосту один.

— Еще ребят подбрось! — крикнул он мне.

— Двадцать ребят сгубил, не хватит тебе? — обиженно крикнул я и направил к нему еще пятнадцать своих воинов.

Но и этих всех убили. И снова стоял Андраник один на мосту. В третий раз я отправил ему пятерых ребят.