Зов пустельги

Хотя она так и не поняла, почему ей вдруг стало стыдно за это прикосновение. Она вспомнила ту мысль, что посетила ее этим днем на заднем сидении сгинувшего в пламени джипа, и закравшееся внизу живота чувство стыда разгорелось с новой силой.

Роберт не стал докучать и удалился к беснующемуся Дэсмонду. А Нина обхватила рукой шею с сожалением о том, что кашне, изготовленное и подаренное Зариной в знак заботы, утеряно навсегда. Нине вдруг стало так печально и грустно от осознания этой маленькой трагедии, что захотелось плакать. Кто-нибудь скажет, мол, это всего лишь вещь! Но для Нины она была особенная, ведь Зарина вязала его не одно мгновение, и скорее всего не один день, и думала все это время о Нине. Кто-то в этом мире думает о Нине!

Вскоре появились Эрик с Марком.

– Ну, как? – спросил Роберт.

Эрик тяжело вздохнул и устало плюхнулся на диван.

– Обзвонили всех. Будем ждать результаты, – еле слышно ответил он.

Роберт сел к Эрику.

– Ребята выяснили, что центральную улицу перекрыли под предлогом ремонта дороги, но этот ремонт несанкционирован ни с одной городской коммунальной службой, – начал Роберт. – Они вынудили вас выехать на набережную.

Эрик ухмыльнулся.

– Вот же умные сволочи! – Эрик издал нервный смешок.

– Эрик, мы не можем сейчас позволить себе, чтобы у нас завелся крот!

– У нас нет крота.

– Но как-то же они узнали о твоих перемещениях сегодня!

– Да любой маломальский уличный бандит знал об этом! Мы каждый год ездим к Рудольфу на День рождения его дочери! А учитывая, что Пастаргаи следят за нами день и ночь, для них несложно было организовать подобный налет!

Роберт очень хотел довериться словам друга, они звучали ясно и правдоподобно, но Роберт всегда был параноиком, и простой расклад вещей его не устраивал. Девиз Роберта – во всем всегда должен быть подвох!

– Как ты себя чувствуешь, Нина? – Марк подсел на табурет к креслу в дальнем углу комнаты, где расположилась Нина.

Нина улыбнулась Марку. Его вопросы о самочувствии никогда не вызывали раздражение в отличие от тех же вопросов, звучавших из уст Эрика. На вопросы ангела всегда хотелось ответить.

– Все хорошо. Спасибо, Марк, – прошептала Нина в ответ.

– Эрик очень переживает за тебя, – также тихо произнес Марк, искоса поглядывая на Эрик и Роберта, что-то обсуждающих между собой. – Он может и не говорит об этом вслух, но я точно знаю.

Нина улыбнулась в ответ. Марк не открыл чего-то нового, она сама все знала, но было приятно услышать собственные мысли от кого-то еще. И этот факт не нуждался в словесных изъяснениях. Пристальных взглядов, мимолетных прикосновений и искренних улыбок Эрика было достаточно. И этим днем в машине, когда их глаза на секунду встретились прямо перед падением в пропасть, она увидела в них то, для чего понадобится миллион слов, чтобы описать. Она увидела в них бессмертное чувство, что воспевается во все времена человеческой истории.

***

Ветер завывал сквозь разбитые окна, подергивая полиэтилен, свисающий в дверных проемах, отчего помещение в заброшенном жилом здании наполнялось шорохами и хрустом, словно обозначая присутствие здесь живых людей. Уже давно это высотное здание гниет и разваливается вместе со своими собратьями по несчастью посреди окраинного района города, забытого еще тридцать лет назад, когда у строительной фирмы закончились деньги на завершение проекта. С недавних пор оно служит одной из точек базирования Пастаргаев. Отсюда можно быстро достичь центра города и все западные склады, в которых разворачивалась основная часть операций.

Жгучий Карлик быстро завоевал популярность среди бедных слоев населения и молодежи, позволяя занимать все более крепкие позиции на рынке, пусть и недостаточные для приобретения сильных союзников для войны с империей Эрика Манна, но все еще впереди.

Гулкие приближающиеся шаги, шум отдернутого полиэтилена и снова этот раздражающий запах духов Карима, больше похожих на смесь микстуры от кашля с кошачьей мочой.

– Босс не отвечает, – выпалил Карим.

Арн, как сидел на стуле посреди обветшалой пустой комнаты с облупившейся штукатуркой и дырой в полу размерами, позволяющими сбросить на нижний этаж целый угловой диван, так и продолжил сидеть, даже после тревожной новости Карима. Уже второй день его мысли вертелись вокруг лишь одной вещи, зажатой в его мощных руках.