Зов пустоты

Так быстро, что «Хезболла» отправила его учиться дальше. Изучать мир. Культуру, географию, геополитику. Ловушки. Слабые места. Которые он научился обходить. «Хезболла» хотела узнать, станет ли Джинн хорошим лжецом. Он оказался лучшим. Он не лгал, а жил тем, о чем рассказывал. Сжившись со своими словами, он пользовался не творческими зонами мозга, которые отвечают за ложь, а зонами памяти, словно и правда пережил то, что выдумал. Он постиг все тонкости НЛП, нейролингвистического программирования. Он знал, что через позы и жесты тело непроизвольно выдает эмоции, и постарался целиком перепрошить собственную материнскую плату, чтобы всякий жест был продуманным, чтобы ничто не выдавало мыслей без его желания. Джинн анализировал движения глаз собеседника во время разговора: так он понимал, какую зону мозга подсознательно использует человек – творческую или зону памяти. Он стал экспертом в синергологии. Он ничего не принимал за чистую монету, а расшифровывал общую картину – поведение человека, подбор слов, малейшие жесты и взгляды, правша перед ним или левша, какое полушарие доминирует – и делал выводы из своего анализа. Никто больше не мог соврать Джинну. Еще труднее было понять, говорит ли Джинн правду.

Когда «Хезболла» решила, что он способен обмануть знаменитый американский полиграф – «детектор лжи», который используют ЦРУ и ФБР, – его отправили за границу с заданием.

За долгие годы «Хезболла» сумела поставить преданных ей шиитов на ключевые должности в таможне, чтобы контролировать большую часть границ Ливана. Изготовить «настоящие» документы теперь было сравнительно легко.

Поэтому Джинн несколько лет путешествовал под вымышленными именами, достоверно изображая их обладателей. Он воспользовался этой возможностью, чтобы выучить французский язык и довести до совершенства литературный арабский. Джинн, ребенок из скромной семьи, научился мастерски лавировать в мире глобальной экономики.

Спустя годы он стал ключевой фигурой в Партии Аллаха.