Зов пустоты

Девушка спустилась по склону, стараясь не поскользнуться, но все же один раз чуть не потеряла равновесие. Оказавшись внизу, она в сопровождении Гильема протиснулась через группу пожарных и остановилась перед жандармом в звании лейтенанта. Ей не хотелось болтать попусту, и она сразу предъявила ему свое удостоверение – гражданская одежда ничего не могла сообщить ему ни о ее звании, ни о должности, – а так ей даже не пришлось представляться.

– Вы занимаетесь наркотиками в Отделе расследований? – спросил он.

– У нас это называется Бригадой по борьбе с наркотиками, и нет, просто мы сегодня дежурим. Если надо будет, они нас сменят.

– Теперь вы ведете дело?

– Зависит от того, что у вас там.

Он пристально взглянул на нее, а затем указал на ярко освещенное пространство неподалеку.

– Три бруска каннабиса, а главное – большая упаковка странных пакетиков, но я в этом не разбираюсь. Я сразу же вызвал вас, решил, вдруг у нас тут клиент Бригады по борьбе с наркотиками.

– Вы вызвали ЭКО[6]? – спросил Гильем.

– Да, они будут с минуты на минуту.

У лейтенанта, мужчины лет тридцати, с вытянутым, довольно строгим лицом, был очень живой взгляд. Хороший знак, подумала Лудивина, может, они не зря приехали.

– Мы их подождем, не станем зря топтаться на месте преступления, – решила следователь. – Как вас зовут?

– Лейтенант Пикар.

– Вы хорошо поработали.

Вскоре показался фургон ЭКО. Один из криминалистов узнал Лудивину, с которой уже сталкивался на нескольких делах, и она этим воспользовалась:

– У вас найдутся для нас костюмы? Не хочу терять времени. Я бы взглянула, что там.

Тот на миг замер, но затем указал ей на ящики в кузове заставленного оборудованием фургона. За пару минут Лудивина и Гильем облачились в белые комбинезоны с капюшонами, маски, перчатки и бахилы.

Лудивина вступила в прямоугольник, вычерченный лучами прожекторов, и тут же увидела темно-красные потеки на шпалах, а затем и фрагменты тела. Они были разных размеров, из некоторых торчал кусок сломанной кости, на других виднелись лохмотья кожи, но в основном это были просто багровые ошметки. Влажные лоскуты смерти. Лудивина отметила для себя, что по мере удаления от поезда фрагментов становилось все больше. Она сделала глубокий вдох. Ей больше не хотелось смотреть. Совсем не хотелось. Она бы с таким удовольствием осталась дома и провела вечер на диване, в уюте и спокойствии. Она проклинала случай, по воле которого ей выпало дежурить именно сегодня.

Она подняла глаза, оглядела уходящие вдаль рельсы и всего в нескольких метрах от себя обнаружила мужчину, лежащего на боку между двух путей. У него отсутствовали ноги ниже колен и часть головы, начиная с верхней челюсти, – забрызганная кровью, нижняя челюсть нелепо свисала к земле. Оглядевшись, Лудивина заметила стоящий в стороне прожектор и поняла, что он освещает еще один фрагмент тела. Она вернулась к лейтенанту, держащемуся позади так, чтобы никому не мешать, но в то же время ничего не пропустить: больше всего его явно интересовала работа экспертов-криминалистов, которые уже начали отмечать на земле положение возможных улик.

– Место удара вон там? – спросила она, опустив бумажную маску.

– Мы так думаем, – подтвердил лейтенант. – Там же нашли сумку с наркотиками.

– И голова тоже там?

– То, что от нее осталось.

– А ноги?

– Их еще ищут. Пожарные сказали, что колеса могли затянуть их под вагоны и разметать по всей длине состава. Так бывает.

Лудивина подняла брови: ей и без того вполне хватало кровавых подробностей. Она вернулась к телу и медленно обошла его, а затем присела, чтобы осмотреть.

Поднятые руки застыли в воздухе. Ладони раскрыты, словно чтобы загородиться от удара. Нескольких пальцев не хватает: их отрезало колесами локомотива.

Подошел Гильем, собиравший свидетельские показания. Штанины его комбинезона при каждом шаге шумно терлись друг о друга.

– Машинист ничего не видел? – повернулась к нему Лудивина.

– Возможно, ты заметила, что рельсы здесь заворачивают. Он ехал со скоростью больше семидесяти километров в час, тело лежало на путях, машинист в этом уверен, иначе он заметил бы, как человек бросился под колеса. Повезло, что в поезде не было пассажиров: он смог резко затормозить. Состав остановился там, где стоит сейчас. На первый взгляд кажется, что тело не слишком сдвинулось с того места, где оно было в момент удара. Несколько фрагментов разлетелось, но само тело просто порезало колесами, и его отшвырнуло всего на несколько метров.

Тренировочные штаны мертвеца сползли на бледные бедра, под ними обнаружились цветные трусы. Разорванная футболка приподнялась, открыв достаточно мускулистый живот, весь растрескавшийся: при ударе кожа порвалась, как набитый мешок, и кишки вывалились на железнодорожное полотно.

Жандарм продолжил:

– Возле локомотива стоят парни из спецотряда, с ними машинист и сотрудники НКФЖД[7]. Железнодорожники говорят, что нужно быстро очистить место: по правилам линия должна быть готова к работе завтра рано утром, без опозданий. Похоже, даже преступление не может прервать работу железной дороги.