Зов сердца

- Кто это, черт побери? - требовательно спросил Брендон.

- Да одна ненормальная. Брендон подозрительно сощурился.

- Что она натворила? Ты вышел из себя.

- Ничего, - Джейсон снова втиснулся за столик и проглотил оставшийся скотч.

- Неужели? В последний раз, когда женщина так разгорячила меня и разозлила, я попросил ее выйти за меня замуж.

Джейсон испуганно посмотрел на деда.

- Я даже не знаю ее.

Брендон пожал плечами с выражением детской невинности на лице.

- Так, может, стоит познакомиться? Я, конечно, не знаю всю историю, но, судя по тому, что я услышал пять минут назад, она тебе здорово врезала из-за каких-то денег. Мне кажется, тебе стоит принять ее вызов.

- Дед, если мне когда-нибудь понадобится сводник, напомни, чтобы к тебе за советом я не обращался. Эта женщина и святого заставит напиться.

Брендон посмотрел на пустой бокал, стоявший перед Джейсоном, и почтительно склонил голову.

- Да, понятно.

- Я надеюсь, что никогда в жизни ее больше не увижу.

Сэмми Роберте, свернувшись калачиком, лежал на потертой софе и смотрел телевизор, когда Дана пришла домой. Он мрачно взглянул на нее и снова уставился на тринадцатидюймовый экран, где слабо мерцали черно-белые тени. По крайней мере, она знала, что этот телевизор - не из ворованных. Она купила его сама, хотя Сэмми хотел цветной.

Все еще потрясенная неожиданной встречей в баре и очень обеспокоенная тем, что происходит в последние дни с братом, Дана тремя большими шагами пересекла комнату и выключила телевизор.

- Надо поговорить.

- Опять, что ли? Мне больше нечего сказать. Полная решимости и гнева изза того, что, вероятнее всего, оказалась абсолютной дурой, Дана грохнула стулом об пол и села.

- Зато мне есть что сказать. Я хочу, чтобы ты еще раз обрисовал того человека, который продал тебе видеомагнитофон.

Сэмми тяжело вздохнул и уставился в потолок. Прядь мягких волос упала на глаза. Дана едва удержалась, чтобы заботливой рукой не убрать их с лица брата. Она все еще пыталась воспринимать его как подростка, но Сэмми всякий раз раздражался, если сестра совала свой нос в то, как он одевается или причесывается. Она едва не испустила дух, когда братец подстриг половину головы ежиком, а на другой оставил длинные волосы, но прикусила язык, объяснив себе, что это он делает для самовыражения. По крайней мере, полдюжины ребят по соседству носили именно такую ужасную прическу.

- Черт побери, Сэмми! Я требую, чтобы ты мне рассказал!

- Да просто парень.

- Сколько лет? Какого роста? Как зовут?

- Да я думаю, ты уж теперь все знаешь. Ты разве не нашла его и не отволокла в полицию?

- Нет, - честно ответила Дана.

В глазах Сэмми читалось явное облегчение. У него душа ушла в пятки, когда она пулей вылетела из квартиры. Он боялся наказания, но был уже достаточно мудр, чтобы понять - остановить сестру он все равно не сможет.

- Сэмми, этот человек должен сесть в тюрьму. То, что он сделал, и то, что ты сделал, - это очень плохо.

- Ну и посади меня, - сказал он с такой самоуверенной бравадой, что ей захотелось взять его за шиворот и как следует встряхнуть. Но Сэмми знал, что она ничего с ним не сделает. Знал, что он у сестры - слабое место.

Семь лет назад Дана взвалила на себя весь груз ответственности за Сэмми. Ему было девять, а ей едва исполнилось шестнадцать, когда их дерьмовый отец исчез в последний раз. А через два месяца умерла мать - от разрыва сердца, как поняла Дана. Ее тогда больше заботило, как выжить, а не точный медицинский диагноз, который все равно никому бы не помог.

Потребовалось немало изворотливости, чтобы оградить себя и Сэмми от социальных работников и законодательной системы. Она надула одну из подруг матери и уговорила ее стать опекуншей, когда появилась такая необходимость. Дана даже сумела состряпать документы, весьма правдивые на вид, чтобы все выглядело законно. А поскольку Рози ненавидела представителей власти и всегда хотела быть актрисой, ей ничего не стоило изобразить ответственную персону в доме Робертсов. Перегруженные делами социальные работники легко купились на ее игру.

Все вышло как надо. Дана очень много работала, бралась за все что угодно - от официантки до газонокосилыцика. Сэмми помогал ей после уроков, а она даже умудрялась учиться по вечерам и сдать экзамены за среднюю школу. Сейчас Сэмми оставалось только два года до окончания школы. В общем, дела у детей Робертсов шли пока хорошо.

И только в последний год Сэмми стал бастовать, требуя больше, чем она могла ему дать, больше, чем он мог заработать. Он хороший мальчик, но подолгу оставался без присмотра. И потом - не могла она так уж осуждать ap`r` за желание иметь то, что есть у друзей. Но все это не означало, что Дана готова простить ему последний поступок.

- Как выглядит этот человек? - упорствовала Дана.