Зов (СИ)

Темнота трассы окутала одинокую машину, свернувшую на более узкую тропу; свет фар с трудом позволял разглядеть дорогу сквозь лесную чащу. По обеим сторонам возвышались густые деревья, лишь над головой светили яркие звезды и их начальница — луна. Джон то и дело переводил взгляд с навигатора на дорогу, маленькая зеленая стрелка показывала направление, и до конечной точки оставалось всего ничего. Еще пара-тройка поворотов, и их бегство упрется в новую стезю жизни. Стайлз прикрыл глаза и задремал. Ему нужно было успокоиться, он потрогал рукой амулет и вспомнил о маме. Ее глаза — такие добрые и любящие, ее голос — такой приятный и ласковый, ее руки — такие нежные, материнские. Стайлзу снилась мама, он что-то кричал, а она успокаивала его, тихо напевая старинную колыбельную. Внезапно голос Клаудии начал резко меняться, рука сильно огрубела и звук вылетевших изо рта слов поразил парня. Затем его начало трясти, и юноша открыл глаза. Джон нетерпеливо теребил его за руку:

— Стайлз, сынок, просыпайся, мы приехали, — мистер Стилински говорил тихо, но уверенно.

Парень широко распахнул веки и поднялся. Во время сна он скатился на сиденье со спинки. Перед глазами Стайлза предстал роскошный особняк. Его размеры внушали оторопь. Свет горел на первом этаже и в паре комнат на втором. Джон и его сын с осторожностью подошли к двери. Тихий стук оповестил хозяев дома о пришедших. На пороге тут же появилась шикарная женщина. Не очень высокого роста, кареглазая и с длинными густыми черными волосами.

— Миссис Хейл, полагаю? — Джон опасливо оглянулся. Сын стоял рядом.

— Да, это я, — твердый, немного властный голос поразил полицейского. — А вы — Стилински?

— Да, но вот Дерек… — печально произнес Джон.

— Что с ним? — встревожилась женщина-волчица. — Где он?

Ее взгляд упал за обоих Стилински. Не находя глазами сына, она взволновалась не на шутку.

— Надеюсь, он не угодил в руки охотников снова?

— Боюсь, что так оно и есть, — из-за спины Талии показался ее брат.

Питер выглядел, как всегда, обворожительно. Голубые глаза мельком осмотрели старшего Стилински и переключили взгляд на сына.

— Что ты говоришь, Питер? — Талия повернулась и уставилась на брата. — А почему я ничего не знаю?

— Судя по тому, что они напуганы, их явно преследовали, — Питер сделал однозначный вывод.

— Дерек решил отвлечь дочь охотника, а меня заставил увезти моего Стайлза, — произнес Джон. Талия и Питер переглянулись.

Оборотни слышали сердцебиение людей и чувствительно различили стук биения сердца Стайлза при имени Хейла.

— Он выкарабкается, — старался успокоить Джон родных Дерека. — Девушка была одна, когда он решил остановить ее…

— Я отлично знаю Кейт, — Талия задумалась и с огромной мольбой в голосе произнесла, обращаясь к брату. — Питер, прошу тебя… Разыщи моего сына.

Питер еще раз оглядел их новых жильцов-соседей, вздохнул и, обернувшись волком, скрылся в темноте леса. Он не станет оставлять племянника в беде одного. Питер всегда был рядом с Дереком, с самого детства.

***

Уже наступал рассвет, Талия не находила себе место. Впрочем, как и оба Стилински. Вдруг чутье волчицы уловило слабый запах. Это были явно ее родные, они приближались. Но с ними шел кто-то еще. Глава клана оборотней вышла на крыльцо. За ней последовал Джон и Стайлз. Юноша постоянно теребил свой амулет, то и дело согревая его в руках. Талия тоже обратила на него внимание, но ничего не спросила. Придет время, и мальчик сам все расскажет. Так думала миссис Хейл. Гордая волчица всмотрелась в предрассветные сумерки и замерла.

Из тени деревьев выходили трое мужчин. Хейлы тихо ступали по траве, оставляя лишь шорох следов. Третий же — явно человек — шествовал более шумно. Лицо Талии озарила спокойная расслабленная улыбка.

— Крис, как давно я тебя не видела, — волчица раскрыла объятия и двинулась навстречу троице.

Внимательный взор Стайлза тут же уловил среди них Дерека. Нет, он не ранен. Он жив и здоров. От сердца юноши словно отлегла тяжелая ноша. Ему хотелось последовать за Талией, но более рьяно. Бежать и со всей юной дури накинуться на Дерека. Так сильно Стилински переживал за него. Так сильно он его любил.