Зов смерти

Окруженная лесом резервация оказалась небольшим поселением в четыреста домов и единичных многоэтажных зданий. Джо Этлукан дождался, пока Уингейт сойдет с парома на берег, и отвел его к матери, в низенький деревянный домик. Посреди гостиной стояла настоящая печь, которую топили дровами. По- видимому, здесь недавно жарили мясо, аромат которого витал по комнате, заставляя урчать пустые желудки. Джеймса тут же гостеприимно усадили за обеденный стол и угостили чашечкой чаю, на которую детективу пришлось согласиться по настоянию матери Джо. Сжав с обреченным видом чашку, Уингейт слушал, как сын что-то оживленно рассказывает матери на родном языке племени оджибвеев: не исключено, объясняет причины, которые привели Джеймса в их края. Во всяком случае, мать не сводит подозрительных глаз с нового знакомого сына. Джеймс смущенно глотал обжигающий чай.

Наконец Джо закончил. Его мать подошла, села за стол рядом с Уингейтом и спросила:

— Пообедаете с нами?

— Нет-нет, спасибо, я сыт.

Сын сказал еще пару фраз матери, после чего она встала, подошла к печке и, открыв заслонку, вынула жаркое. Наполнив две неглубокие тарелки, она поставила их на стол.

— Джо говорит, что от Ред-Лейка до парома около часа пути, час ждали паром и еще сорок минут переплывали реку. Значит, что ни говори, вы проголодались, а потому сначала перекусите.

— У вашего сына талант ловить меня на вранье!

Женщина с тревогой в глазах обернулась к сыну, который

тоже сел за стол.

Детектив хотел сказать, что, как полицейский, он привык тщательно выбирать слова, мама. Не волнуйся, он нормальный парень. — Джо дотянулся до прикрытой салфеткой корзинки и вынул из нее кусочек белого хлеба, а второй протянул Уингейту. — Маму зовут Мэри, — продолжил он. — А если тебе интересна местная мода на имена, то кроме мамы еще две мои тетки носят имя Мэри. Правда, мама единственная, кто на него отзывается, а остальные откликаются только на свои вторые имена. Четверых оставшихся в живых дядей зовут Джо, и у каждого свое прозвище. Чаще всего их так и называют. Человек, о котором вы пришли наводить справки, был последним из прежнего поколения.

Уингейт повернулся к Мэри, которая стояла в центре кухни и теребила в руках полотенце:

— У вас были близкие отношения с братом?

— Да, а как же иначе!

— Ваш сын сказал, что Джо испробовал все средства, чтобы победить рак. А что именно он делал?

— Джозеф принимал кучу таблеток, какие только мог достать, но никому не верил, что в первую очередь нужно отказаться от курения. Так и жил: в одной руке сигарета, в другой — таблетка. Однако брату не помогло ни одно лекарство!

— По-вашему, он просто устал бороться за жизнь?

— Хотите еще жаркого?

Уингейт перевел взгляд на тарелку и с удивлением обнаружил, что проглотил свою порцию за считанные секунды. Эх, давненько не доводилось лакомиться домашней едой — почитай, целый месяц.

— Вкус изумительный. Язык проглотишь! Из чего вы готовите жаркое?

— Мясо карибу — северного оленя, — объяснила польщенная хозяйка. — У меня его целая морозильная камера.

— Пожалуй, не откажусь от второй порции! — поддался искушению Уингейт.

Мэри стала накладывать добавку, а Джо Этлукан с загадочной улыбкой протянул Джеймсу корзинку с хлебом и медленно стянул салфетку, словно отдергивая шторы. При этом он не сводил с Уингейта пристального взгляда.

— Наверное, Джозефу и правда надоело бороться с болезнью, — вернулась к теме разговора Мэри. — Даже не знаю. Его ведь сразу пришли и забрали.

— Кто забрал?

— Люди из полицейского отделения.

— Ничего удивительного, — заметил Джо.

— Кто-нибудь виделся с ним в день смерти?

Мэри задумалась на минутку.

— Он жил один. Хотя две его дочери по-прежнему живут здесь, в городке. Может, поговорите с ними?

После окончания трапезы Джо позвонил одной из кузин, и уже через пятнадцать минут оба молодых человека сидели за чашкой чая в доме, представлявшем собой полную копию домика Мэри, только на другом конце резервации. Уингейт записал имя пятидесятилетней женщины в блокнот: Винева Этлукан, незамужняя дочь покойного Джозефа. Приходила к отцу утром того дня, когда тот покончил с собой.

— Мистер Этлукан больше никого не ожидал? — спросил Уингейт.

— Отец, кажется, говорил, что придет один из докторов с того берега, — вспомнила Винева.

— Один из докторов?

Джо с глухим стуком поставил кружку на кухонный стол.

— Дядюшка увлекался всякой новомодной фигней, жить без нее не мог, как и без сигарет. По-моему, к нему каждые три дня приезжали разные шарлатаны и обещали полное выздоровление.

— Вы видели его гостя? — спросил Уингейт у Виневы.

Та покачала головой:

— Рассмотреть его я не успела. Отец сказал, что придет доктор, который не станет врачевать в присутствии свидетелей. Я посидела с папой, пока в дверь не постучали. Он настоял, чтобы я вышла через заднюю дверь, но я все-таки мельком видела того лекаря.

Уингейт открыл новую страницу в блокноте.

— Как он выглядит?

— Тощий как жердь, — вспоминала Винева, напрягая память. — В длинном черном пальто, с шарфом вокруг шеи. Возможно, он был в шляпе. А вот лица я не рассмотрела.

— Он что-нибудь сказал?