Зов тьмы

Под моими ногами словно провалился пол. Белоснежная хризантема почернела, скрючилась и высохла. Арден словно очнулся, со злостью оттолкнул Маниэль, кинулся ко мне.

— Фацелия…

— Стой! — с ненавистью выкинула перед собой руку и между нами выросла непроницаемая черная стена, испещренная уже знакомыми мне символами. Арден бился в нее, как муха в стекло, но не мог преодолеть. Слабые белые потоки стекали, силясь прорваться ко мне, но им не удавалось. — Больше не смей ко мне приближаться.

— Арди, — с другой стороны к светлому подлетела Маниэль и потянула на себя. — Арди, посмотри на меня! Слушай мой голос. Все хорошо. Мы любим друг друга. Райс — только проект, ты же сам говорил…

— Райс… проект… — оторопело повторил он, глядя на меня как ребенок, потерявший маму. Мне хорошо знаком этот взгляд.

Из глаз брызнули злые слезы. Душу жгло невыносимой болью и ненавистью. Тьма кипела, бурлила и угрожала заполонить собой все мое естество, разнести этот дом на кирпичики. Пока этого не случилось, я закричала, опрокинула тумбу возле входа, разбила несколько цветочных горшков, сорвала портеру, схватила статуэтку и швырнула в окно, но бронебойные стекла только дзинькнули и затихли, остановив мою ярость.

— Да будь ты проклят, Арден Хейден! Я ненавижу тебя, ненавижу!!! — кричала, заходясь от боли, глотая соленые слезы.

Идиотка. Какая же я непроходимая идиотка! Хотела все узнать из первых уст? Хотела убедиться? Убедилась. Лучше бы ушла достойно и тихо!

— Твой свет… я не чувствую его, — безжизненно произнес Арден, касаясь ладонью черной стены. Его рука покрывалась красными пятнами, но он даже не дрогнул. Я рассмеялась сквозь слезы.

— Не чувствуешь? Правда не чувствуешь?

До конца не понимая, что делаю, извлекла из сумочки пузырек с остатками зелья и швырнула под ноги архимагу. В воздух взвился ярко-оранжевый дым и коброй ринулся на светлого, спеленал его и впитался.

— А теперь? Что ты чувствуешь теперь?

Холод и пустота в груди разрастались. Ненависть, ярость и злость застилали разум, требовали выхода. Арден и эльфийская змеюка смотрели на меня потрясенно и отшатнулись. Эльеста судорожно тянула женишка подальше от полоумной адептки.

— Арди, идем! Она безумна!

— Фацелия… Что ты сделала?

Вскинула руку и с пальцев сорвались черные искры.

— Не смей, — гаркнула, не узнавая грубый голос. — Больше никогда не подходи ко мне! Отныне Фацелия Райс для тебя умерла!

Взлетела вторая рука, выскользнули двенадцать силовых лент и стихийно оформились в непроходимый купол. Он замкнул Эльесту и Ардена в круг, плясал над ними черными уродливыми кляксами, нестабильно сужался и расширялся. Перед глазами мельтешили черно-красные разводы, в голове шумело как после плохого алкоголя. Что со мной происходит?

— Арди, что она сделала? — взвизгнула Маниэль, запуская в мою стену поток магии.

Стена вспыхнула и плюнула в эльфийку темным сгустком. Вскрик, и белокурая красавица осела на пол. Арден даже не пытался атаковать, кажется, он понимал больше меня.

Я потрясенно смотрела на свои руки и ужаснулась. Кто я? Что за сила во мне, если я способна на такое без обучения, без тренировки, без подготовки?

— Фацелия, остановись, — прошептал магистр, бесстрашно подходя к стене. Она ведь обожжет его! А что, если выжжет дотла?

Мне-то что?

— Вы хотели оградить меня от своего света? Не переживайте, магистр, дело сделано. Во мне не осталось ни капли. И, знаете, вы были правы. Мои чувства к вам — только магия. Всего лишь сраная магия. Сейчас я смотрю на вас и не чувствую ничего, кроме ненависти.

— Правда? — устало произнес он и шагнул прямо в черную стену.

Символы вспыхнули кровавым заревом и опалили кожу магистра. Яростное шипение, запах паленой плоти, и холодная решимость в глазах Ардена, который словно не чувствовал боли.

А я чувствовала. Дернулась, позабыв о ненависти, отозвала тьму, приказала ей не трогать магистра, не причинять ему боли, только ограничивать передвижения.

— Ничего, кроме ненависти, значит?

Улыбка на обожженном лице Ардена — удар в сердце. Небеса, что происходит? Как мы вообще оказались в такой ситуации?

— Катитесь к льеху и будьте счастливы с ней.

Ушла не оборачиваясь. Нет. Не так! Я побежала, словно за мной гналась бешеная собака и вот-вот цапнет за пятки. Я неслась, растворяясь в ночи, чувствуя родную стихию, питаясь холодом, острыми звездами и лунным светом. Эмоции бурлили как в котле, ярое месиво жгло душу, вытравляя все светлое и хорошее, что в ней еще оставалось.

Мне не мешали ни шпильки, ни вечернее платье, ни царапающий холодный ветер, ни бьющие по лицу пряди волос. Мир потерял все краски, кроме черных оттенков.

40

В какой-то момент я устала бежать, выдохлась и остановилась, уперев руки в колени. Легкие жгло, в голове стучало и клокотало, словно там стая перепуганных дроздов, лодыжки сводило судорогой, и я попросту стянула дорогущие туфли и швырнула их с моста.

Мост? Это сколько я пробежала?! Осмотрелась. По всему выходило, что я очутилась на первой объездной. Внизу сверкали фарами магикары, одному из которых наверняка прилетело туфлями по лобовому стеклу.

Плевать. На все плевать.