Зов Тухулки (Спящий во тьме - 2)

В документах, подтверждающих безусловное право собственности на "Итон-Вейферз", всегда наличествовало любопытное условие, сформулированное самим Томасом Скарлеттом, что всякий раз распространялось на каждое последующее семейство, когда усадьба переходила из рук в руки. А именно: данная скульптура должна оставаться в крипте; никому не позволялось извлечь ее оттуда. Собственно говоря, у меня тут есть подлинный текст мистера Скарлетта, я скопировал весь абзац дословно.

"Синего же цвета идол, пребывающий в Часовне, да останется в Божьем доме до Бесконечности, иначе говоря, навечно и навсегда, и не должно ему покидать стен, освященных присутствием святых Мощей".

- Святых мощей? - эхом отозвался доктор.

- Да, мощей одного малоизвестного святого, некоего Мальфиуса; они хранятся в алтаре вместе с кусочком, как предполагается, Святого Креста. Как вы знаете, верные христиане считают, что наличие в церкви подобных реликвий - надежная защита против зла.

- Все равно как амулет для язычников.

- Да. Но это не все. Мистер Скарлетт, по всей очевидности, не слишком полагался на Провидение, равно как и на благое влияние безвестного мученика. Статуя - а она, как я уже сказал, весьма велика - была уложена на пол в углу часовни и прикована к каменной плите крепкими железными звеньями. После чего крипту опечатали. Собственно говоря, склеп вновь открыли только одно-два поколения назад; вот тогда люди и увидели статую своими глазами.

На мгновение все примолкли.

- Прикована к полу! - воскликнул мистер Киббл, на секунду отрываясь от блокнота.

- А что именно изображает собой скульптура? - уточнил доктор Дэмп.

- Хороший вопрос, доктор. Толком ответить на него не в состоянии никто. Могу сказать лишь, что статуя напоминала птицу. Одни сплошные крылья - два гигантских крыла, если уж говорить точно, накрывали тело на манер савана; голова же, втянутая под крылья, оставалась невидима. У основания статуи, под крыльями, виднелась пара огромных и зловещих когтистых лап.

- Из всего того, что вы рассказали касательно скульптуры, - промолвил профессор, - я так понимаю, что в крипте ее больше нет.

Гарри Банистер ответил не сразу, а поднялся с кресла и подошел к ближайшему шкафу. Вернулся он с небольшой жестяной мисочкой, наполненной мелкой синей пылью, каковую и поставил перед своими гостями.

- Это - малая толика того, что осталось от статуи. Примерно неделю спустя после того, как таблички были украдены, посреди ночи раздался оглушительный грохот. В тот момент мы подумали, что это гром, поскольку вечером бушевала гроза. А утром Нед обнаружил, что дверь в крипту взломана. Нед, почему бы тебе самому не рассказать профессору и его друзьям, что именно ты там обнаружил?

Лесник, неслышно вошедший в гостиную во время последнего обсуждения, откашлялся и продолжил ясно и сжато:

- Ну так вот, как все было-то. Я поначалу грешил на хулиганов; в глуши вроде как у нас всякое порою случается. Однако ж вхожу в крипту и вижу: нет, тут не хулиганье поорудовало! Идолища нет как нет, только повсюду на полу пыль лежит грудами, а тяжелые железные кандалы, что статую сковывали, разлетелись на части! И ни кусочка-то от этой статуи не осталось - одна только пыль, вот вроде как здесь в миске, как если б она взорвалась изнутри и разлетелась на мелкое крошево!

- Можете себе вообразить, как озадачило нас помянутое происшествие, продолжал мистер Банистер. - В тот же день, ближе к вечеру, в усадьбе воцарился леденящий холод - даже для Бродшира такие морозы нетипичны. Стылый, нездоровый воздух просачивался во все углы; от стужи не спасало даже пламя в каминах. Разумеется, мы списали все на странные перепады климата, но, съездив в Пиз-Поттидж, обнаружили, что там с погодой все в порядке: температура ровно такова, как и следует ожидать в это время года.

- Все это до крайности интересно, - молвил профессор. - Нечто похожее нам довелось пережить и в Солтхеде по меньшей мере дважды.

- Сами видите, одни и те же явления происходят и здесь, и в городе, в точности как я предполагал! - воскликнул владелец "Итон-Вейферз".

- Что было дальше? - нетерпеливо осведомился доктор.