Зов волков

 Лес обнимает меня. Нет ни звука, и это так странно. Хотя в чащах всегда относительно тихо, все равно присутствует дыхание этого огромного организма: то белка пробежит по веткам деревьев, то птица вспорхнет и закричит, то сорвется и упадет вниз с глухим стуком еловая шишка.

   В моем лесу стоит гробовая тишина. Я иду, окутанная его молчанием, как ожиданием, дальше и глубже. Далеко, в его неизведанное. Там, где хранятся мои самые заветные фантазии и желания. В том лесу нет простора, нет неба и звезд. Это наше место, где мы иногда встречаемся. Там, где встречаются наши души ненадолго, чтобы разлететься далеко, в разные судьбы.

   «Ты пришла, – обнимает его голос. – Родная, любимая, ты все-таки пришла».

   «Да», – срываюсь на шепот, потому как вдохнуть воздух полной грудью не удается. Рада бы не приходить, но каждый раз пускаюсь бегом, по темным лабиринтам своего сознания к нему, лечу, словно от этого зависит моя жизнь.

   «Как ты? Где ты, родная, я скучаю по тебе моя девочка! – продолжает он. – Ты же хочешь, чтобы мы встретились? Я ищу и не могу найти тебя!»

   Стоп. Я хочу. Нет. Нельзя. Пытаюсь оттолкнуть его от себя. Нельзя говорить, нельзя позволить себя обнаружить. Что это? Кто это? Воздух вокруг становится тяжелым и липким, он начинает давить и смещать меня. Я уже не ощущаю его рядом, он ушел или это я ушла, убежала от него?

   Начинается движение: из кустов, с разных сторон ко мне начинают стекаться волки, такие большие волки. Оборотни. Я понимаю, что здесь никого не должно быть, кроме меня и иногда его, что-то не так.

   Они обступают меня необъятным морем, я никогда не видела такого количества огромных чудовищ. Оборотни смотрят молча, потом один выступает вперед, кладет свою огромную голову мне на плечо, и от этого контакта меня безысходность, обреченность, тоска. Что это? Это мои чувства от потери любимого? Или чувства этого, постороннего волка? Я отталкиваю его голову, мне больно такое испытывать.

   – Ты кто? Вы кто?

   Я не боюсь их. А следовало? Это мое место, почему они здесь, кто их сюда пустил? Оборотень склоняет голову набок, словно прислушиваясь к моим словам, стараясь понять, что говорю ему, будто до этого он не слышал никогда человеческой речи.

   А потом они наступают на меня, стараясь прикоснуться, толкают, трогают, и меня вновь и вновь пронизывают то страх, то радость, то надежда, то снова разочарование. Не думала, что чувства могут быть настолько горячими и разрушающими. Голова буквально разрывается от их количества. Я кричу от боли…

   Тягучая граница между сном и явью нехотя выпустила из своих цепких лап. Села на постели. Лицо продолжало нестерпимо болеть, будто от пощечины, в голове гудело, а в горле пересохло. Развернулась в поиске стакана с водой.

   Вот он, рядом с кроватью, на добротной, деревянной тумбе. Выпив всю воду до конца, поставила чашку обратно. Сердце стучало, как после стометровки. Который час?

   Сегодня такая лунная ночь, свет плавно стелился по деревянному полу прямо до кровати. Нога ступила на эту дорожку. Я подошла к окну и выглянула наружу.

   В свои права уже давно вступила зима, навалив огромные сугробы. Они искрились и переливались в тусклом свете. Несколько дворовых фонарей желтыми пятнами разбавляли это серебряное свечение, без них картина была бы идеальной и магической.

   За деревянной оградой нависали сосны и ели-гиганты; как ночные стражники, они охраняли меня от внешнего мира, как самую большую драгоценность.

   Мой взгляд вернулся. В комнате от натопленного камина невыносимо жарко, и моя ночная рубашка неприятно липла к спине. Со стула, стоящего возле окна, взяла шаль и укуталась. Открыла окно на проветриваемый режим, вдохнула морозный воздух. Приятно потянуло по полу. Мне сейчас болеть совершенно нельзя, но и находиться в душном помещении сил совершенно не было.

   После таких снов мне тяжело и тоскливо на душе. Невыносимо чувствовать свое одиночество. Всегда тянет вернуться туда, назад, к нему, но я прекрасно понимала, что все это игры моего разума. За спиной меня никто не ждет, более того, возвращение будет смертельно опасным.

   Сегодня, по-видимому, был какой-то криз, потому как к моему практически каждодневному кошмару добавились еще оборотни. Волки, которых я раньше никогда не встречала. Моя уверенность была абсолютной еще и потому, что, хотя я не прожила довольно долго в Канадской стае, все же научилась по одному виду волка запоминать его, словно бы вы увидели и запомнили лицо человека. Так вот, оборотни, появившиеся во сне, мне были совершенно не знакомы, и они, как и я, были в полном одиночестве, несмотря на то, что их было очень много.