Зов волков

   – Я сам все решу! – Чуть грубее, чем надо, зато такая реакция заметно порадовала Андрея.

   Мы остались в шатре одни.

   – Мне надо тебе кое-что сказать… – Нас разделяло три метра, но тело обжигало даже прикосновение его взгляда, как так можно смотреть? Он скользил им по ноге вверх, оглаживал лицо. Я закрыла глаза; это невообразимо и все неправильно. Так много сделано, так много пройдено без него, в одиночку, и там нет места ему, больше нет.

   – Что?

   – Что – что? – Я не поняла его вопроса.

   Он усмехнулся, и легкие морщинки пролегли возле глаз. Они были раньше? А эта складка между бровей? Он раньше так красиво улыбался, я помнила его смех тогда, в лесу, в нашем импровизированном кинотеатре. Растерла лицо руками. Это совершенно невозможно, надо было оставить Патрика рядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍    – Ты мне что-то хотела сказать, я спросил, что именно?

   – Ты только… – Я набрала воздух и выдохнула. – У нас дети. Мальчик Александр и девочка Габриелла. Майкл, стой! Куда ты?

   Но он не слышал, выбежал наружу. Я кинулась следом, вожак рванул прямо в мой шатер. Безумный взгляд альфы – и его пропустили. Он ворвался внутрь, а зайти дальше не хватило сил, Майкл осел на пол.

   Посреди юрты, в солнечном пятне, льющемся из отверстия в потолке, развернули баталию два маленьких и самых дорогих мне человечка. Майкл замер, закрывая глаза, мысленно потянулся к своим детям, а я лишь могла с замиранием сердца наблюдать, как Алекс повел носиком, принюхиваясь, а Габби, отрывавшая в этот момент кукле голову, бросила это занятие и сосредоточилась сначала на брате, а потом повернулась и внимательно посмотрела на своего отца. Что происходило между ними в этот момент, я не знаю, но прошла минута, и два белоснежных волчонка уже были в огромных ручищах отца.

   Слезы покатились сами, и я выскочила на улицу. Это их время.

   – Все в порядке, все в порядке! – успокаивала я себя. – Держись!

   Майкл вышел через час.

   – Я хочу показать их стае.

   – Нет!

   – Анна, мои родители имеют право знать своих внуков, это все меняет!

   – Это не меняет ничего! – жестко ответила я.

   –Ты можешь злиться на меня, на родителей, но они имеют право знать!

   – А что насчет остальных вожаков?

   Он зло усмехнулся:

   – Они подождут.

   – Это же нарушение ваших правил!

   – Наших, – поправил Майкл. – И они давно нарушены, а твой Андрей их развлечет. Ему все равно недолго осталось жить.

   Мое лицо закаменело.

   – Анна, он убил моих волков, я вызову его в любом случае.

   – Я не позволю!

   – Это мое право!

   – Майкл, он спас меня! Дважды! Один раз от тебя, а второй раз от Диких!

   – Покажи!

   Я закрыла глаза, снова вспоминая самую страшную и самую счастливую ночь в своей жизни, потерянную себя. Моя жизнь калейдоскопом мыслей, чувств и эмоций промелькнула перед Майклом. Он даже усмехнулся, когда я показала разбитую губу Андрея и то, как забавно он потерял сознание.

   – Один раз.

   – Что?

   – Он спас тебя один раз, в первом случае он просто украл тебя у меня.

   – Майкл!

   – Анна, давай так: у Андрея будет возможность доказать свою невиновность, и я его выслушаю. Это самое большее, что могу пообещать!

   – Я забираю всех волков с собой, и ты гарантируешь мне неприкосновенность! И то, что ты не заберешь моих детей! Иначе я и с места не сдвинусь!

   – Анна, я даю слово альфы: ни один из моих волков не прикоснется к тебе! Не причинит вреда ни тебе, ни твоим оборотням, вы будете приняты как свои!

   – Дети!

   – Я обещаю не лишать детей матери, а матери ее детей. Вместе приехали, вместе и уедете, тогда, когда пожелаете.

Глава тридцатая

Нас встречала вся стая, их предупредили. Клайф поддерживал бледную Клариссу. И куда подевалась вся спесь? Передо мной стояла старая и несчастная женщина.

   Белые волчата бегали кругами, шерсть переливалась серебром, кровь альфы пульсировала на расстоянии, и стая это чувствовала. А малыши ощущали себя дома. Дети понимали, что это их территория, они вели себя, словно знали это наверняка. Я была шокирована, хотя ни Патрик, ни Росс не высказали никаких замечаний.

   – Алекс, Габриелла, – позвала Кларисса. Волчата подбежали к ней, ненадолго ткнулись носами ей в руку и снова побежали к Майклу.

   Кларисса прошептала, посмотрев на меня глазами, полными слез:

   – Анна, благодарю тебя и… прости нас.

   – Можно? – спросил Клайф. – Сын?

   Майкл кивнул. Старики подозвали внуков к себе и взяли на руки, нежно обняли, как хрупкую драгоценность и больше с рук не спускали.

   Мы были словно кусочки пазла из разных наборов, которые сейчас пытались сложиться в картинку. Обед прошел в неуместных паузах, глупых замечаниях. Мы замирали на полуслове, думая о своем.

   – Нам надо поговорить, – наклонился ко мне Майкл.

   – Нет. – Я откровенно боялась оставаться с ним наедине.

   – Прошу, обещаю тебя не трогать.

   Я гневно взглянула: что за гадское самомнение?!

   – Скотина! Урод! – кричала она. Самая красивая, самая восхитительная женщина в мире.

   Она разгромила уже половину моего дома. К чертям собачьим, мне хотелось тоже послать все и всех.