Зов Зоны

– Даже меньше! – радуясь ясному солнышку, как ребенок, с улыбкой заверил проводник. – Нам же на базу наймитов не надо. Рядом походим, поглядим. По хуторам, по заброшенным поселкам. Тут леспромхоз раньше был, много чего осталось. Ну и появилось, ага.

К обеду совсем потеплело, и на привале Будкин принялся сушить хабар. Вытащив из рюкзака шипастые листья, аккуратно разложил их на опушке, на солнышке. Сам улегся рядом. Красота! Идиллия! Еще и выпить есть. Проводник не раз уже прикладывался к фляге, правда, все больше на ходу, будто невзначай. А тут вот выдалась свободная минутка.

– Ты, брат, подремли пока. Жара спадет – и дальше двинем. Еще засветло к центральной усадьбе выйдем.

– К чьей усадьбе?

– Ну, к главному поселку. Я ж говорил – леспромхоз здесь когда-то был. Имени Двадцать Второго Партсъезда.

Про партийный съезд молодой человек не спрашивал, и так знал. Все ж таки недавно сдавал историю России. Там, среди прочего, и двадцать второй съезд КПСС упоминался. Где Хрущев коммунизм обещал к восьмидесятому году.

Растянувшись в высокой траве, Валерий быстро задремал, сам того не заметив. Сказались и нервное напряжение, и усталость. Да и ночью-то толком не выспались – холодно было. Так и проворочались под елкой, не помог и лапник.

Сталкер тоже расслабился, лучась самой безмятежной радостью. Что способствовало такому вот состоянию душа – бог весть. Впрочем, много чего! И спасение из рук негодяев «Воли», и новый хабар, и это вот солнышко, и… и спирт, да! Почему бы теперь и не выпить? Умному человеку пара глотков никогда не повредит. Всего лишь пара…

Дабы не париться на жаре, проводник перебрался под сень высокой липы. Умостился на мягком мхе, еще чуток выпил и задремал, вытянув ноги. Точно так же, на лугу, в высокой траве дремал и молодой напарник сталкера… вернее сказать – заказчик. Валерий Евгеньевич Сорокин, двадцати трех лет от роду, студент пятого курса юридического факультета, подрабатывающий… Впрочем, какая разница, где он там подрабатывал. Главное, что он был влюблен и сейчас искал свою пропавшую девушку. Искал… Ищет! И найдет. Найдет обязательно, что бы ни случилось. Именно за этим он и явился сюда, в Чернобыльскую Зону… а не за какой-то там, прости господи, росянкой.

Дашка… Какая она все-таки славная… Очень, очень хорошая девушка. Худенькая, светлоглазая, с водопадом струящихся золотистых волос, словно напоенных солнцем и медом! Дашка… Дашенька… Дашуля… Вот она вдруг возникла перед глазами! Бегущая среди луговых цветов – ромашек, васильков, одуванчиков… В коротких джинсовых шортиках и старой Валериной рубашке, завязанной на животе узлом – так, что оставалась видна полоска загорелой кожи. Ах, как хотелось взять эту девчонку за руки, прижать к себе… И как хорошо было вдруг почувствовать себя ответственным! За любимую девушку, за будущее совместное счастье, за…

Что? Что такое?

Молодой человек внезапно проснулся от крика. Кричал Будкин. Да-да, напарник сидел, привалившись спиной к старой липе. Сидел и кричал, да. Интересно, что же такое случилось-то?

Прогоняя сон, молодой человек поспешно вскочил на ноги.

– Топор! – истошно заорал проводник. – Давай топор, живее!

Схватив топорик, Валера со всех ног бросился к напарнику, недоумевая – ну что же он так орет-то?

Вроде бы целый. Никого вокруг нет, один мох – даже с виду мягкий, ярко-зеленый, веселенький… Этакое небольшое пятно, растекшееся вокруг липы… и даже забравшееся Будкину в сапоги.

– Руби! – отчаянно заверещал сталкер. – Руби ногу!

– Ногу? Рубить?.. – ошалело переспросил Валера.

– Хотя… поздно уже… – Будкин совсем упал духом… и вдруг встрепенулся, словно бы из последних сил.

– Уходи отсюда! Беги. Немедленно. Прямо сейчас.

– Да что с тобой такое?

– Со мной? Да уже ничего… – Сталкер взглянул на парня с такой тоской, что Валере стало как-то не по себе. – Ноги он уже переварил… Это не больно, когда переваривает… Отрубать бесполезно уже. Да и кровью изойду, ага… Эх, зелень эта поганая! Не знал, что так… что так жизнь свою кончу… Эй, беги, не стой, брат! Вон, он уже к тебе лезет… почуял, сволочь!

– Да кто лезет-то?

– Мох! Мох, кто же еще-то?

Быстро опустив глаза, юноша увидел потянувшийся к нему язык – ярко-зеленый, мохнатый…

– Зеленка поганая… – тихо промолвил Будкин. – Она еще и ползать умеет. Бывает, к сталкерской стоянке подтечет незаметным таким ручейком… Да и переварит всех, пока сонные. Вот как меня сейчас. Боли нет, так вот и растворяются люди заживо, не проснувшись. Видишь, и костер еще не догорел, а только нет никого, и прочь от лагеря медленно течет целый зеленый поток. Тень ищет, залечь на пару дней. Добычу переваривать, словно сытый удав… Ну, все… похоже, конец мне, Валера! Не поминай лихом, брат. Не поминай ли…

Сталкер не успел договорить. Вздыбившись, проклятый мох накрыл его плотным зеленым одеялом… Только кисть руки Будкина судорожно дернулась пару раз… и бессильно застыла. А потом и ее поглотила хищная зеленка.

Все произошло быстро, буквально в течение нескольких минут. Был сталкер Василий Будкин – и нету. Даже и хоронить нечего.