Зови меня Шинигами

Окудников смерил демоницу холодным презрительным взглядом, уточнил с сарказмом:

– Хочешь знать, что мне нужно? – Отвернулся, шагнул прочь и безучастно сообщил через плечо: – Твою кровь. Более ничего. – Так и говорил на ходу: – Хотя и остальное весьма соблазнительно. Но не в этот раз.

Демоница следила за ним настороженно и изумлённо. Не понимая, почему он вдруг решил уйти. А Окудников вовсе и не уходил. Отсчитал несколько метров, чтобы уж не совсем в упор, запустил правую руку под полу пиджака, а потом резко вскинул.

Выцеливал всего несколько мгновений, но демоница успела хорошо разглядеть уставившееся в неё пистолетное дуло. Круглый чёрный зрачок. Бесстрастный и безжалостный. Подмигнувший пороховым огнём.

Грохот выстрела наполнил зал, ударил по барабанным перепонкам. Испуганное эхо заметалось от стены к стене, билось о колонны, обжигалось о пламя факелов.

У демоницы глаза округлились, и губы чуть вытянулись, изогнулись, изобразив букву «о». Вздох удивления. Последний. Она опрокинулась навзничь, рухнула головой как раз в углубление в полу.

Первые капли чёрной дьявольской крови забрызгали камень. Окудников недовольно поморщился, перевёл взгляд на помощника, который по-прежнему стоял на своём месте. В глазах у того чуть-чуть сожаления. Расстроился, что не смог попользоваться соблазнительно красоткой. Пока она была такой.

Ничего. Ещё встретятся. И ждать долго не придётся.

– Посмотри, как она там? – приказал Окудников. – Точно мертва?

Вообще-то он ни чуточки не сомневался в эффективности своего выстрела. Пуля прошила насквозь уродливую голову. Тут вряд ли кто останется живым. И помощник это прекрасно понимал, но ослушаться не решился. Подошёл к распростёртой на полу демонице, наклонился.

Окудников снова вскинул руку с пистолетом, и опять грохот выстрела наполнил зал, ещё больше напугав эхо. Оно метнулось прочь в поисках выхода, ошалело вопя, и затихло вдалеке.

Помощник осел, завалился прямо на демоницу, а Окудников в это время задумчиво наблюдал, как тает над стволом лёгкий сизый дымок.

Не самое колдовское оружие, но как любит говорить один знакомый – так проще.

Трудно с ним не согласиться. Только в следующий раз надо будет воспользоваться глушителем. А то уж слишком громко, уши слегка заложило, словно ваты в них натолкали. И чего не подумал раньше?

Окудников опустил глаза, скользнул взглядом по полу, от носков собственных ботинок и вперёд.

Два тела лежали на краю каменной ванны. Остатки жизни медленно вытекали из каждого вместе с кровью. Скапливалась на дне углубления, смешивалась. Чёрное и красное. Демон и человек. Как раз то, что требовалось.

Окудников презрительно отшвырнул пистолет.

Достаточно уже скучных современных реалий. Настало время для настоящего тёмного колдовства.

Он подошёл к телам. Сначала ухватил за шиворот помощника, недовольно морщась и чертыхаясь от того, что тяжело и неудобно, затащил того целиком в ванну, потом проделал то же самое с демоницей.

Хорошо лежат.

Окудников присел на корточки, запустил пальцы в кровавую лужу, поболтал ими, чтобы чёрное как следует перемешалось с красным. Получившейся жидкостью нарисовал нужные знаки на лбах жертв, тихонько произнося слова заклинания. Вытер руку о лацкан пиджака своего подчинённого, бывшего, распрямился. Ждал.

Нарисованные символы на мгновение проступили особенно резко и ярко, а после начали бледнеть, словно постепенно погружались под кожу. Тела потеряли чёткие контуры, стали расползаться, растекаться, как если бы были сделаны из воска. Даже одежда растворялась в этой густой перетекающей жиже. Что живое, что неживое – уже без разницы.

Ванна наполнилась до краёв. Кровь и плоть. Строительный материал готов.

Окудников опять присел, вытянул руки. Ладони почти касались тёмно-красной густой жидкости. На этот раз глаза не закрывал, шептал, шептал. Губы подрагивали от сосредоточенного напряжения. Медленно поднимал руки вверх, и поверхность жидкости, словно притянутая к ним, выгибалась. Тоже поднималась, холмом. Сначала пологим. Потом он становился всё выше и круче.

Колдун выпрямился, раздвинул ладони, развернул ребром. А тёмно-красная гора продолжала расти между ними. Пока не стала высотой с Окудникова. Приняла очертания человеческой фигуры, уплотнялась всё сильнее, чётче выделяя отдельные части. Голова, туловище, руки, ноги.

Призванное к жизни антропоморфное существо шагнуло из глубины ванны на край, одновременно обретая мелкие индивидуальные черты. Лишние капли жидкости скатились вниз, и уже не возникало сомнений, что перед тобой обычный человек.

Внешне он походил на убитого помощника. Может, в чём-то незначительном и отличался, но в первый момент точно не заметишь разницы. Окудников вытер с побледневшего лба выступившие капельки пота и ухмыльнулся через силу, точнее, через бессилие:

– Ну вот. И не обидно.

Отодвинулся подальше, словно хотел как следует оценить и вид в целом, с головы до ног.