Зовите меня Джо

Постепенно ему это удалось. Нужно слегка приподниматься на стременах в момент, когда зандара касается земли, чтобы смягчить толчок, и наклоняться вперед в такт с движениями животного. При этом выясняется, что хоть ты и считаешь себя атлетом, мускулы, о существовании которых ты никогда не подозревал, возражают против гимнастики на зандаре. Физические мучения вскоре вытеснили размышления о том, что вся эта эскапада значит.

Несколько раз отряд останавливался, чтобы передохнуть и сменить верховых животных. Наконец, после нескольких веков скачки, эршока расположились на ночлег. Были розданы походные рационы из седельных сумок, по глотку воды из фляг, одеяла. Воины выставили караул, завернулись в плащи и улеглись.

Фолкейн не знал, как долго он наслаждался горизонтальным положением, когда Стефа разбудила его.

– Уйди, – промямлил он, пытаясь снова укрыться в благословенной темноте. Она вцепилась ему в волосы и дернула. Этот метод дал результат: через некоторое время он был готов завтракать.

Теперь они скакали не так быстро, и боль в мускулах несколько поутихла. Фолкейн начал замечать происходящее вокруг. Пустыня стала более холмистой и несколько более плодородной. Солнце стояло ниже, и впереди всадников, к горам Сундрадарты, тянулись длинные тени. Сине-серый горный массив медленно выплывал из-за горизонта. Эршока расслабились, начали шутить, смеяться и петь довольно кровожадные песни.

Ближе к концу «дня» их догнал всадник с несколькими запасными зандарами. Фолкейн вытаращил на него глаза. Проклятье, это же Хью Падрик! Воин дружелюбно помахал ему и проехал в голову отряда, чтобы что-то обсудить со Стефой.

Эти двое все еще продолжали разговаривать, когда отряд остановился на второй ночлег на вершине холма среди ярко-желтых кустов. Воины не сразу завалились спать, а разожгли костры и устроились вокруг них дружескими компаниями. Фолкейн предоставил кому-то из эршока расседлать его зандару, стреножить ее и отправить пастись. Сам же он с хмурым видом уселся в сторонке. Однако его одиночество продолжалось недолго.

На него упала чья-то тень. Это оказалась Стефа. Фолкейн не мог не признать, что смотреть на высокую, полногрудую, с внешностью королевы девушку было по-прежнему приятно. К тому же более привычная к местному прохладному климату, она сбросила плащ и осталась в легкой блузе и юбке, что делало зрелище еще более соблазнительным.

– Присоединяйся к нам, – пригласила она.

– А есть ли у меня выбор?

Серые глаза серьезно смотрели на юношу. Стефа коснулась его руки и произнесла смущенно:

– Мне очень жаль, Дэвид. Конечно, не следовало так с тобой обращаться, и не только после всего, что ты для меня сделал. Ты и сам по себе заслуживаешь лучшего. Может быть, ты позволишь мне все тебе объяснить?

Он последовал за ней к костру с меньшим неудовольствием, чем постарался изобразить. Падрик жарил над углями кусок мяса, насаженный на палочку.

– Привет, – в его спутанной бороде блеснули белые зубы. – Надеюсь, тебе понравилась наша поездка.

– Что случилось с Адзелем? – требовательно спросил Фолкейн.

– Не знаю. Когда я видел его в последний раз, он направлялся во дворец, пьяный в стельку. Мне лучше было смыться из города прежде, чем начнется заварушка, так что я отправился к озеру, где оставил своих зандар, и поскакал за вами вдогонку. Ну и пыль же вы подняли – ее было видно издалека! – Падрик протянул Фолкейну кожаную флягу. – Глотни-ка – хорошее вино!

– Уж не думаешь ли ты, что я стану пить с тобой после…

– Дэвид, – умоляюще сказала Стефа, – выслушай нас. Вряд ли твой друг-великан попал в такую уж беду. Они не рискнут причинить ему вреда, пока та малышка все еще на корабле. К тому же Джадхади может решить, что ты похищен, а не удрал по своей воле.

– Сомневаюсь, – ответил Фолкейн. – Так подумал бы представитель галактической цивилизации, но подозрительные икрананкцы видят заговорщиков под каждой кроватью.

– Ну, ведь и нашим собственным товарищам, тем, кто остался в Железном Доме, устроят веселую жизнь, – напомнила ему Стефа. – Дело может дойти до стычки между ними и этими клювастыми, если учесть, как напряжены нервы с обеих сторон.

– Удружили же вы своему братству, – заметил Дэвид.

– Нет! Это все для их же блага. Ты только послушай!

Стефа показала на расстеленную у огня попону. Фолкейн пожал плечами и опустился на нее, приняв позу римского сенатора. Девушка уселась рядом, Падрик остался по другую сторону костра, довольно хмыкнув:

– Скоро будет готов обед. Так как насчет выпивки?

– Ну ладно, черт возьми, – согласился Дэвид. Термоядерный огонь, зажженный содержимым фляги в его горле, немного выжег накопившийся там песок и приглушил тревогу за Адзеля. – Вы ведь люди Роберта Торна, верно?