Зовите меня Джо

– Теперь самое время сообщить друг другу новости, – сказала она.

Тем временем Адзель разделал похожее на поросенка животное. Ножа у него не было, да он в нем и не нуждался. Закончив дело, он грустно взглянул на Чи:

– И что же нам делать?

– Вызвать корабль, конечно.

– Как?

Только тут Чи заметила, что его рация тоже разбита. Они молча посмотрели друг на друга.

Гудженги поправил свои запасные очки. Они не подходили ему так же хорошо, как прежние. Все выглядело несколько туманным. «Впрочем, может быть, так лучше, – подумал он. – Эта штука такая огромная, и там, конечно, все заколдовано. Да, пожалуй, при таких обстоятельствах вполне можно согласиться видеть не особенно отчетливо».

Он сглотнул, собрал все свое мужество и подошел на шаг ближе. Стоящие у него за спиной солдаты испуганно наблюдали за происходящим. Это немножко придало ему духа. Нужно показать им: все деодах, как один, бесстрашны. На самом деле он ни за что не пошел бы на это, если бы не Лалнак. Этот комендант ведет себя как дикарь. Конечно, ты понимаешь, что тирут тебе не ровня, – да и кто ровня? – но все-таки обычно принимаешь их за представителей цивилизованного братства. Но Лалнак закатил такой скандал, когда пленница сбежала, что… Ну, с деловой точки зрения это обстоятельство, конечно, может подорвать репутацию посланника… Но все-таки только ради чести рода Гудженги с холодной вежливостью предложил офицеру, что он пойдет и расспросит летающий дом. Не желает ли комендант к нему присоединиться? Нет? Прекрасно. Конечно, показывать облегчение сразу не следовало – а то как бы Лалнак не передумал, – но по возвращении будет можно, пожалуй, намекнуть разок-другой, что благороднейший Лалнак не осмелился пойти с ним вместе. Да, очень существенно сохранить моральное превосходство, даже с опасностью для собственной жизни.

Гудженги снова сглотнул.

– Благороднейший! – позвал он. Его голос прозвучал странно в его собственных ушах.

– Ты обращаешься ко мне? – раздался откуда-то сверху механический голос.

– Аххрр… да. – Чужеземцы сообщили Гудженги – раньше, прежде чем начались все теперешние неприятности, – что летающий дом (нет, не так: нужно говорить «корабль», с этой невозможной согласной в середине) может говорить и думать. Если только, конечно, эти чужаки не обманули его и там внутри просто кто-то не прячется. Правда, если это так, то этот кто-то очень странный: у него нет собственной воли. – Ну? – не выдержал Гудженги, когда длительное молчание стало невыносимым.

– Я жду, что ты скажешь, – ответил корабль.

– Я хотел бы, благороднейший, узнать о твоих намерениях.

– Мне пока еще не сказали, какими должны быть мои намерения.

– А пока тебе этого не скажут, ты ничего не будешь предпринимать?

– Я накапливаю данные, сообщаемые приборами, на случай, если они понадобятся в будущем.

Гудженги облегченно вздохнул. Он надеялся на что-то подобное. Набравшись храбрости, он спросил:

– Предположим, ты обнаружишь, что кто-то из команды находится в затруднительном положении. Что ты предпримешь?

– То, на что я запрограммирован, в пределах моих возможностей.

– И больше ничего? Я хочу сказать… э-э… разве ты не станешь действовать по своей инициативе?

– Нет, если не получу устный или кодированный приказ. В противном случае была бы слишком велика возможность ошибки.

С облегчением переведя дух, Гудженги неожиданно ощутил желание узнать побольше. В конце концов, ведь есть же у разумного существа интеллектуальное любопытство. А кроме того, все, что удастся выяснить, может пригодиться и в практическом плане. Если пришелец-эршока и два его жутких спутника окажутся убиты, корабль никуда не улетит. Гудженги повернулся к ближайшему офицеру и приказал:

– Пусть все отойдут подальше. Я буду обсуждать секретные вопросы.

Воин-тирут бросил на него подозрительный взгляд, но выполнил приказ. Гудженги снова повернулся к кораблю.

– Но ты же не бездействуешь, – сказал он. – Ты же достаточно подробно отвечаешь на мои вопросы.

– Так я сконструирован. Для моего функционирования требуется способность принимать логические решения.

– Аххрр… а тебе не становится… как бы это сказать, скучно все время сидеть взаперти?

– Моя конструкция не предусматривает возможности скучать. Мыслительные функции автоматически поддерживаются в состоянии активности, анализируя данные. Когда новых данных не поступает, я практикуюсь в применении правил игры в покер.

– Что?

– Покер – игра, в которую играют у меня на борту.

– Понятно. Мне очень приятно, что ты так охотно со мной разговариваешь.

– Я проинструктирован не проявлять к вам враждебности. «Проинструктирован» – самое близкое по значению слово в катандарском языке: мне не запрещено отвечать на вопросы и реагировать на ваши слова. Логическое заключение из этого – что я должен отвечать.

Гудженги охватило возбуждение:

– Ты хочешь сказать – если я правильно понял, благороднейший, – что ответишь на любой мой вопрос?