Зовите меня Клах (Академики) (СИ)

Как немного позже мне объяснил Махей, очень неприятной личностью был ефрейтор Гнусев. И прожорливой, невзирая на язву. На чем его Добжа и подловил. "Я его честно предупредил: мой шашлык - это спецалитетус, деликатес, его смаковать надо. И лучше, если под наблюдением врача. А он целый шампур в одну харю. И кто ему дохтур?"

- Так, Петро, хлянь в инстументальном ящике ломик на двадцать, - деловито скомандовал Добжа.

- Ключ? - уточнил/поправил Солнышкин.

- Ну, если там есть ключ от шкапа, то это отлично. А если нет - поищи ломик на двадцать.

По лицу умного Пети я понял, что он сейчас продолжит поправлять офицера, объясняя, что не бывает "ломиков на двадцать". Впрочем, и "ключей на двадцать" - тоже. Потому что стандартный ряд - это семнадцать, девятнадцать, двадцать два и двадцать четыре.

- Запомни, боец, - наставительно сказал я, - Ключ, даже разводной, не панацея. А вот ломик на двадцать - это истинный ключ от всех дверей.

(А что? Вполне себе лайфхакчик. Еще один. В жизни всегда есть место лайфхакчику.)

Однако Солнышкин не успокоился. Пожевал губами и завел заново:

- Но "двадцать"...

- Это диаметр, воин. Диаметр рабочего тела. Понял? Тогда иди и найди!

Само собой, ломика в инструментальном ящике не оказалось. Зато нашлась монтировка. Забрав ее у Пети, я двинулся к дверям КУНГА и тут меня, как что-то под руку толкнуло: а не отравить ли сей мир гаррипоттером? Я погладил монтировку по лоснящемуся черному боку и прошептал:

- Нарекаю тебя Алохоморой!

Благодарная железяка коротко полыхнула багровым - я ее чуть на ноги не уронил. Это что сейчас было?

Ждать ответа долго не пришлось. Получив монтировку, Добжа скрылся в КУНГе. Там что-то позвякало, потом бумкнуло, потом до меня донеслась затейливая ругань удивленного Махея.

- Петро! - Добжа выглянул в дверь.

- Что, пан лейтенант?

- Ты не знаешь, откуда у Хнуся артефактная монтировка с накоплением импульсу? Хде он ее подрезал?

Разумеется, Петя не знал, а я решил промолчать. Отложив вопрос с очень полезным (и недешевым) артефактом на потом, Добжа все-таки заглянул в шкаф.

Ну, Али-Бабой он себя не почувствовал, но ящику ракетниц порадовался. Ухмыляясь при этом с пакостливым предвкушением.

Наконец, мы выехали, и я немного успокоился. А то уже начало расти раздражение: я тут черт-ти чем занимаюсь, а с Ланой и Стасом тем временем неизвестно что случиться может. Да и братцев "с кичи" вызволять надо!

На этот раз я тоже ехал вместе с Добжей в КУНГе, а не в кабине, как белый человек: подумал, что так я вернее проникну в расположение. Главное, не засветить свою физиономию раньше времени.

Солнышкин особо не разгонялся: дорога была узкая, с обеих сторон подпираемая болотами. И так километров тридцать, потом получше. Поэтому я заставил себя просто сидеть на откидной скамье и притворно дремать. А вот Добже не сиделось. Он проверил, как открываются все окошки, отыскал и то, которое вело в кабину, и не преминул выдать несколько ЦУ Пете. Потом запустил рацию и принялся накручивать верньеры.

- О! Нам навстречу колонна идет! - вдруг сообщил Добжа, - Наверное, это с нашей части те две роты уродов до Вильнуса пойихалы. Шота они припоздали. Связюк ховорил, в четыре утра должны были выйти...

- Махей! - я подскочил со скамьи, - А как-то их еще больше задержать? Мы же с Мариком и Юзиком тоже в Вильнюс и вот зачем нам там какие-то уроды дополнительные?

- Тормознуть, ховоришь?...

Навстречу неторопливо едущей колонне военных грузовозов, мигая фарами и завывая клаксоном, почти летел точно такой же военный грузовоз. Внезапно от его борта отделился и понесся в лоб колонны ярчайший шар.

- Граната! - завопил водила первого грузовоза и вывернул руль, пытаясь уклониться.

Грузовоз сорвался с дороги и тут же увяз в болоте по самые борта. А по колонне произвели второй выстрел. А потом еще. И еще.

И только спасшись от верной смерти и намертво застряв, водилы понимали, что по ним пуляли из простых ракетниц. Многие даже успели опознать высунувшегося по пояс из окошка КУНГа Добжу.

Завывал клаксон, мигали фары, Солнышкин орал что-то нечленораздельное, Добжа требовал ракеты... Мы неслись по сплошной основной по узкой бетонке, зажатой болотами. Впереди все горело, позади все материлось, а в моей душе расцветала надежда.

- Все будет хорошо, Кирюха! Все будет хорошо! Но пасаран!

Глава 6

КПП миновали нечувствительно: никто нас не останавливал, никто не досматривал КУНГ. Солнышкину самому пришлось сбегать, открыть ворота.

- И куда все подевались? - спросил Добжа, когда наш водитель вернулся.

- Тама они, - Петя махнул рукой в сторону домика КПП, - Отдыхают. Говорят, караул устал.

Солнышкин завел грузовоз на территорию части и опять выскочил из кабины, чтобы запереть проезд.

- В гараж правь. К дальнему ангару. Знаешь, где? - сказал Добжа Пете, дождался подтверждающего неуставного кивка и обернулся ко мне, - Надо будет сперва разузнать, шо да как. Я сам схоняю.

- Хорошо.