Зовите меня Клах (Академики)

"Эх, продешевил!" — размышлял я, пробираясь темными коридорами к служебному входу. За очередным поворотом шум, доносящийся из зала, стал почти неслышен, и я вдруг зевнул. Хо, а главная цель-то почти достигнута — сон нагулян! Я убрал в набедренный карман плоскую бутылочку какого-то вискарика. (Судя по выхлопу Джозефа, вполне приличного с классическими торфяными нотками.) Конечно, пинты вискарика маловато будет за одну из самых известных в моем мире фраз, но… пусть пользуются.

Наконец, я выбрался на улицу, сориентировался и зашагал к складу. Спа-ать…

Однако через сотню метров поймал себя на том, что тихонько мычу один прилипчивый мотив. Видимо, не весь адреналин я пережег, не весь.

Зачем-то оглянувшись на предмет не слышит ли кто и немного подправив слова под текущие реалии, я все-таки запел:

— Прощай, Еленка, грустить не надо,
О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао
Я на рассвете уйду с отрядом
Лихих литовских партизан

Отряд укроют леса родные,

О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао
Прощай, Еленка, вернусь не скоро
Нелегок путь у партизан…

Смутная тень, скользившая следом за мной среди кустов обочь дорожки, вдруг приостановилась и спросила у другой тени:

— У него две бабы, что ли?

— Какие две бабы?

— Ну, Елена и эта, Бэлла?

— "Белла" по-итальянски "красотка". Не мешай слова запоминать!

— …И ждут всех гадов в лесах засады,
О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао
Здесь будут биться со мною рядом
Мои друзья из разных стран

Нам будет трудно, я это знаю

О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао
Но за свободу родного края,
Мы будем драться до конца![5]

Как некогда правильно заметил посол Тютчев: нам не дано предугадать, как слово наше и так далее. Песня ушла в народ. Сначала ее пели резервисты, отправляясь на сборы, потом ее перевели на разные языки, в том числе, и на язык оригинала и стали петь по всему миру. Между прочим, некоторые страны даже пытались подать на Польшу иск в международный трибунал, обвиняя в том, что в Великом Княжестве Литовском на базах резервистов якобы готовят террористические интербригады. В качестве доказательства цитировали песню.

Но поскольку прозревать будущее я пока не научился, то спокойно добрался до своей лежанки в вещевом складе и завалился спать. И храп Добжи мне уже не мешал.

Глава 5

POV Юзик и Марик парни в черном

Юзик сверился с внутренними часами и решительно поднялся с койки.

— Время, — сказал он брату, — Разувайся.

Марик, не задавая лишних вопросов, стянул с правой ноги ботинок и вынул стельку.

А вот обыскивать надо перед помещением на гауптвахту. Тщательно обыскивать! Или, в дополнение к врезным замкам, оборудовать двери камер банальным засовом. Да, неэстетично, зато надежно.

— Обуйся сначала, — посоветовал Юзик, когда Марик в одном ботинке (чорном, естественно) и с отмычками наперевес, упруго хромая, не менее решительно направился к двери.

Замок для вида посопротивлялся профессионалу, но почти тут же тихонько клацнул. Видимо, и у замков есть чуйка и инстинкт самосохранения.

В недлинном коридоре гауптвахты было пусто. Слишком пусто. Похоже, Юзик с Мариком были единственными посидельцами цугундера, что, с одной стороны, могло быть следствием высокого уровня воинской дисциплины в части, а с другой — полного пофигизма командного состава. И, судя по запаху сигаретного дыма с сивушной отдушкой, а так же невнятным, но эмоциональным выкрикам, доносящимся из караульного помещения, верным было второе.

— Зайдем? — кровожадно осклабился Марик, потирая щеку, — Что-то я тоже решил заняться прикладным искусством.

— Не стоит, — отказался Юзик, — Люди отдыхают, футбол смотрят. Не будем отвлекать.

— Судя по комментариям, они БДСМ-порнуху крутят.

— Тем более. Пошли.

Архитектор, спроектировавший здание гауптической вахты явно не служил в армии и не сидел в тюрьме. Или он слишком ответственно подошел к соблюдению требований пожарной безопасности. Иначе не объяснить, почему из коридора с камерами на волю (условную, конечно, ведь губа располагалась на территории военной части) вело два выхода. Один, как и положено, через караулку, а вот второй…

— Есть чем посветить? — спросил Марик, — Не вижу, где тут замочная скважина.

— Это аварийный пожарный выход. Просто толкни штангу, — ответил Юзик.

Марик не поверил, но послушался. Дверь плавно распахнулась.

— Да ну на?! — удивился Марик.

Увы, рояль оказался с сюрпризом под крышкой. Не успело удивление на лице Марика смениться радостью, как противно заверещала сирена, оповещая окрестности, что "с литовского кичмана сбежали два уркана".