Звёдная тень

– Честно говоря, этого я вообще не понял. Я не сторонник однополой любви, так что твое пожелание… очень странное.

Я невольно засмеялся:

– Жаль, что я не знаю, как тебя можно оскорбить.

– А, так это было оскорбление? – Галис оживился. – Ну, считай, что я обиделся, если тебя от этого легче. Теперь возвращайся в казарму. Тревога снята. Так что тебе повезло, Петр.

Как все просто. Военное положение отменено – и можно хамить командиру, не подчиняться приказам…

Я не двигался.

– Ты что, серьезно хочешь отпустить женщину? – удивился Галис. – Я ее сам сейчас отпущу. Потому и лодка здесь стоит. Вынесу из камеры, погружу, задам челну курс к зеленым. Она мертва, Петр. Зеленые умирают по-иному, не как мы. Расходуют все силы – и отключаются.

Все, что я хотел сказать, застряло у меня в горле. Не прошибить! Они из того же теста, что Геометры. Уверены в себе – на все сто.

Я повернулся и пошел к ограде. Перелезу. Просто перелезу и пойду в город. Найду этих самых звездных торговцев…

– Так от нас не уходят, Петр…

В словах Галиса была угроза. Я резко повернулся, и куалькуа со дна сознания пискнул:

Опасность! Боевая трансформация?

Галис уверенным шагом двигался ко мне.

– Ты задолжал, Петр. Из-за тебя, да, именно из-за тебя, погиб хороший пилот. Будешь прикрывать его сектор. Уйдешь, когда я разрешу. Или – ногами вперед…

– Не пытайся меня остановить, – прошептал я. – Прошу тебя, Галис, не пытайся…

– Щенок, – Галис даже не казался рассерженным. – Я триста лет командую этой базой…

Что???

– И еще ни один сопляк…

Я слишком растерялся от его слов. Он подошел вплотную – и легко, без замаха, ударил меня по лицу.

– В казарму! Ты под арестом, пилот!

Щека горела. Я посмотрел Галису в глаза:

– Зря, капитан…

Когти прорвали мою кожу, когда я занес руку. Соизмерять степень оскорбления и ответного удара – развлечение для сытых и счастливых.

– И не вставай, – добавил я.

Капитан лежал на земле, прижимая ладонь к окровавленному лицу. С удивлением разглядывал меня.

– Так ты метаморф, мальчик…

Он засмеялся:

– В эти игры лучше играть вдвоем…

Опасность! – взвыл куалькуа.

Тело Галиса плыло, плавилось будто воск. Кожа обрастало роговой чешуей. Глаза превратились в узкие щелочки, шея укоротилась, волосы осыпались, открывая костяные шипы на блестящем черепе. Руки вытянулись и вздулись мускулами, ноги укоротились. Передо мной стояло чудовищное существо – орангутанг, свернувший в эволюции куда-то в сторону крокодилов…

– Ну? – прошипел Галис. – Ты слишком смелый, пилот. Нам не нужны такие. Но я еще дам тебе шанс…

Кажется, это был поступок куалькуа. Симбионт запаниковал – самым натуральным образом. Из моих рук выстрелили протоплазменные нити.

Галис смел щупальца куалькуа одним движением длинных рук. И не тратя больше времени на разговоры, бросился на меня.

Он был быстр. Чудовищно быстр, и тело под роговой броней не утратило гибкости. Я упал, руки Галиса сомкнулись на моем горле.

– Тебе здесь не место…– глухим, нечеловеческим голосом сказал Галис.

Задушить меня было не так-то просто. Куалькуа боролся как мог… точнее – как позволяло мое тело. Шея превратилась в обрубок дерева, в твердую болванку – и все же пальцы Галиса сминали ее.

– Умри…– коротко и беззлобно сказал Галис.

Что можно противопоставить существу, обладающему абсолютно аналогичными возможностями? И куда более умелому в их применении?

Сила… ловкость… точность…

Руками, оставшимися свободными, я нанес удар по черепу Галиса. Сталь бы смялась. Кость устояла. Серия ударов – по местам, где у людей уязвимые точки…

Все не то.

Я уже задыхался. Куалькуа прекратил прикрывать дыхательные пути, пытаясь защитить хотя бы позвоночник.

Искаженное лицо Галиса нависало надо мной. Из открытого рта капала слюна. Он сейчас напоминал какое-то чудище… того самого, ставшего нарицательным Чужого из старого и запретного фильма… крепкая была тварь…

Попробуй! – взмолился я. – Куалькуа, попробуй!

Это было невыносимо больно. Нет, вначале симбионт все же изменил мне ротовую полость. И все равно боль сверлила тело… полный рот кипятка – не слабо? А полный рот кислоты?

Я плюнул – выпихнул в лицо Галиса чудовищный коктейль из собственных распавшихся тканей и царской водки.

Галис взвыл, вскакивая. Его морда превратилась в сплошную рану. Прожженные чешуйки дымились, из-под них сочилась кровь. Обычная, человеческая.

Наверное, тварей, плюющихся кислотой, в природе не бывает. Человеческая фантазия оказалась богаче реальности – Галис не ожидал ничего подобного.

Хотелось кричать, хотелось сказать «умри, мразь», но мой рот больше не был приспособлен для речи. Я повалил Галиса, запрокинул ему голову – и снова плюнул в открытый воплем рот кислотой.

Теперь и он не мог кричать. Мы боролись молча, оба пожираемые отравой изнутри.

Не могу… больше. Твое тело не выдержит…

Я бил Галиса головой о бетон. Мерно и неустанно, пока куалькуа отчаянно штопал мои раны. Но и Галис, похоже, выдержал, справился с проглоченной порцией кислоты…

Чего не сможет перенести живая плоть?

Радиация… ток… микроволновое излучение…

Все не то – я убью и себя.