Звенящая медь (СИ)

Во-вторых, Марио привозил сигареты. А заодно — последние новости из мира людей. Без этого жизнь на острове отличалась размеренностью и однообразием, от которых недолго было спятить с ума. Но Марио прилетал, привозил вещи, жратву и сплетни, и Джеф постепенно начал ждать его прилётов с не меньшим нетерпением, чем Мэри.

Миновал год по местному календарю, а по официальному даже больше. Джеф упорно отмечал общегалактические недели и месяцы, но порой ему казалось, что время в этом сонном, унылом, однообразном мире застыло, как муха в янтаре, и здесь уже больше никогда ничего не случится...

Курить Джеф с Марио выходили на улицу. Сидя на парапете, они дымили дешёвым табаком, разговаривали о пустяках или просто любовались звёздами, яркими, как на видео в рекламных роликах туристических компаний. Если очень постараться, можно даже ненадолго забыть о том, что их жизнь на острове — вовсе не отпуск в одном из курортных миров…

Мэри курения не одобряла. С каждым разом она прогоняла парней всё дальше, утверждая, что в пещеру тянет табаком, и после в ней будет невозможно спать.

— Чего она бесится? — ворчал как-то Джеф, наблюдая, как тает в небе сигаретный дымок. — Ветер совсем в другую сторону.

— Возможно, ей, действительно, мешает запах, — спокойно ответил Марио.

— Неделю назад не мешал.

— Друг мой ненаблюдательный, Мэри ждёт ребёнка. Возможно, дело именно в этом…

Джеф неодобрительно покосился в темноту.

— Предохраняться не пробовали?

Марио выпустил изо рта кучерявое облачко, проводил его взглядом.

— Скучный ты человек, Джеф… Может, этот ребёнок — подарок нам с Мэри от Бога? Вообще-то, ничего такого не планировалось, да и не должно было произойти. У Мэри трубы перевязаны.

Джеф нахмурился.

— Уголовка?

— Нет, медпоказания. Трисомия по восемнадцатой паре, синдром Эдвардса.

— Надо же… А по виду не скажешь.

Марио кивнул, снова выпустил пару колец дыма и сказал:

— Раньше это лечили, и вполне успешно. Прижизненная модификация кариотипа. Слышал про такое?

— Краем уха. Церера Холистик, лаборатория генетических исследований человека. Это, вроде, было давно, лет пятьдесят назад. Собирали по всей галактике детей с генетическими аномалиями, обкатывали на них экспериментальные методики. Кого-то вылечили, кого-то уморили… Потом у вылеченных начали вылезать побочки, программу признали нарушающей этические нормы и закрыли, а результаты засекретили.

— Так и есть. А детей с генетическими модификациями стерилизовали и вернули родителям. Мэри — одна из них.

— Постой… Это чушь какая-то. Программу свернули лет тридцать назад. Как Мэри могла в ней участвовать?

— Ей сорок два.

За спиной Марио внезапно возникла сама Мэри.

— Нечего об этом рассказывать всем подряд! — заявила она, отвешивая ему лёгкий подзатыльник. — И хватит отравлять воздух, спать пора. Да, и не нужно смотреть на меня, как на двухголового телёнка.

— Ну… э… м… — промямлил Джеф, к которому была обращена последняя фраза. — Для своего возраста ты шикарно сохранилась.

И тут же тоже получил от Мэри подзатыльник.

Ожидание бури

По-настоящему ценными вещи становятся только тогда, когда сложно раздобыть им замену. Казалось бы, велика важность — паршивое самодельное огниво? И всё-таки Джеф весьма огорчился, когда потерял его на берегу.

Да, Марио прилетит через пару ночей, и можно будет выпросить у него новое. Да, можно тупо сходить к Мэри, признаться в своём разгильдяйстве, и она даст углей из очага. А ещё можно уговорить Балабола поджечь растопку. Или гордо сидеть дома и давиться сырыми рапанами. Но Джеф вместо всего этого продолжал бродить по пляжу и упрямо разглядывать песок под ногами.

Балабол неторопливо вышагивал следом. «Присматривает, гад, — с раздражением думал Джеф, изредка косясь на него. — Нет чтобы помочь. А впрочем, уже нет смысла. Железочку мог подобрать любой из белопёрых, вон их сколько на берегу. Кстати, куда они стаскивают мусор?»

Прежде Джеф этим вопросом не задавался. Их с Балаболом пещеру содержал в порядке сосед, вечно взъерошенный дылда по прозвищу Чудик. Вспомнив о нём, Джеф поспешил вернуться домой, на свою террасу. По пути он собирал с тропы оброненные ачами перья.

В пещере было тихо и темно. Чудик не спеша перебирал камыш в гнезде Балабола.

— Эй, — позвал его Джеф. Потом подумал, вытащил из кармана зеркало и пустил солнечный блик под ноги ачу. Тот торопливо спрятал клюв под крыло и уставился на отражение Джефа в узкой полосе зеркальных перьев. Джеф бросил на пол всё собранное по дороге и грозно сверкнул зеркальцем. Чудик выдвинул из угла небольшую корзину, внутри которой уже лежали старые перья, куски помёта, клубки пыли, обломки стеблей камыша…

Собрав с пола мусор, Чудик повесил корзину себе на шею и вышел из пещеры. Джеф последовал за ним.