Зверь

Эх, жаль, что патронов для АПБ с дозвуковой скоростью пули не осталось, а то уложили бы всех по-тихому и свалили бы по быстрому. К сожалению, все они сгорели в бронетранспортерах. И черт с ними. Не впервой. Я кивнул Калачу, и мы, пригнувшись, скользнули двумя тенями к бронепоезду.

Спрятавшись за штабелем деревянных коробок, я подождал, пока подойдет ближайший часовой. Вот он поравнялся с засадой, и, не заметив меня, проследовал мимо. Набрав полную грудь воздуха и затаив дыхания, я в один прыжок оказался за его спиной, и, закрыв рот ладонью, всадил мессер в почку террориста. Боевик дернулся, обмяк, и свалился бы на землю, если бы я не подхватил его. Ухватит тело за воротник, я оттащил труп за штабель ящиков, снял с его шеи "Калаша" и конфисковал два запасных рожка. Совсем другое дело! Громко сопя, подоспел боксер, притащив еще одного караульного с перерезанным горлом. Подождав, пока сержант разоружит свою жертву, я махнул ему головой, чтобы шел за Дашей. Остался последний противник на пути к составу, остальные находились слишком далеко, чтобы засечь диверсантов.

Избегая света фонарей, я пробрался к огромной цистерне, как раз около платформы. Часовой, ничего не подозревая, продолжал отмерять шаги, приближаясь к моему укрытию. Давай, еще чуть-чуть. Звук его шаркающей походки уже раздавался совсем близко. Развернув автомат прикладом веред, я приготовился к удару, и, когда террорист показался из-за круглого бока танка, двинул противника прикладом по зубам. Вот невезуха! Боевик оказался крепче, чем я предполагал, и, дезориентированный, хотя и упал, он все же был жив! Я выскочил из секрета, приземлившись коленом на грудную клетку террориста, и прекратил его хрипы, раздробив мощным ударом гортань. После схватки с оборотнем убивать людей оказалось до пугающего просто.

Путь свободен! К бронепоезду уже бежали два силуэта — Лешка с дочерью Антона. Проскользнув вдоль состава, я поднялся по узкой лесенке, нащупал ручку и открыл дверцу. Следом в кабину проникли мои подельники.

— Дашка, давай, заводи машину! — прошипел я.

— Э-э-э… — протянула журналистка.

— Что не так? — насторожился я.

— В Швейцарии поезда совсем другие! — призналась девчонка.

— Что, серьезно? — делано удивился я. — А я-то думал! Вот что, малышка, другого пути у нас уже нет. Или ты заведешь эту штуку, или всем нам кранты!

— Я постараюсь, — пообещала она.

— Вот-вот, постарайся. Калач, дуй к пулемету.

Время уходила, а Сохновская все еще изучала приборную доску тепловоза, не решаясь нажать какую-либо из множества кнопок, или дернуть какой-нибудь рычаг. Сейчас патруль наткнется на один и трупов, и нас здесь просто раздавят!

— Давай помогу, — прорычал я, отодвигая ее от органов управления.

Ух, сколько же здесь всего! Да, ладно. Хуже уже не будет. И я начал нажимать все кнопки подряд. Нет, это не истерика и не паника — отнюдь. Это здравые логические рассуждения. Если какой-то кнопкой он запускается, то, рано или поздно, я на нее наткнусь. И, лучше бы пораньше, а то как-то обидно будет помереть, пройдя через все.

Чудо свершилось! После нажатия на одну из кнопок, дизель поезда зашипел. Девушка радостно воскликнула, и с уверенностью повернула небольшой краник. Двигатель уверенно затарахтел, набирая обороты.

— Эй! Кто там!? — раздался оклик снаружи.

В ответ я выпустил очередь на звук. Судя, по болезненному крику, даже попал! Но мы себя раскрыли, и сейчас на бронепоезд обрушится целый град пуль. И это хорошо, если только пуль. У этих ребят могли заваляться штуки посерьезнее автоматов — те же РПГ-7, или еще что покруче.

С разных сторон заголосили еще несколько "Калашей". Я быстро расстрелял обойму до конца, пришив еще двоих боевиков. Но из ангара уже выбегало подкрепление. Полуодетые, а то и вовсе раздетые, тем не менее, все террористы были вооружены. Против такой шайки одного ствола явно мало.

— Что ты возишься? — закричал я на журналистку. — Поехали уже!

— Сейчас, сейчас, — заверила девчонка. — Только прогреется, и сразу поедем!

— Пока он греется, мы продырявимся! — ответил я, отстреливаясь от нападавших.

Где там сержант? Почему он до сих пор не стреляет? Сейчас точно порешат всех! Словно внимая моей мольбе, Алексей выстрелил. Но не из пулемета, а из танкового орудия, окрестив станцию оглушительным громом. Снаряд угодил точно в скопление бандитов, разорвав людей на куски и расшвыряв взрывной волной. Ну да, с десяток положил. Осталось-то в несколько раз больше!

И вот состав, вздрогнув, тронулся с места. Платформа начала движение в обратную сторону, унося с собой огрызающихся огнем боевиков. Калач еще раз пальнул из пушки, попав на этот раз в ангар, разметав стену на куски.

— Поехали! — радостно закричал я, отстреливаясь из Стечкина — патроны для Калашникова давно закончились.