Зверь???

Ничего себе, разорался! Наверное действительно, что-то сделал с микрофонами. Род! Кто такой Род? Род? А этот Рат. Род — Рат. Рат — Род. Умора!

Красильников хихикнул.

— Теперь ещё слюну пусти, и палец в рот засунь, — внутренний голосок-спаситель похоже злорадствовал, — опозорься по полной. Сам понимаешь, что всё реально. В руки себя возьми. Ну же, капитан!

— Выпить хочу, — выдавил наконец Игорь.

Рат ухмыльнулся. Капитан сделал вид, что ничего не заметил. Как же он устал!!! Как ему надоели все эти «тайны Мадридского двора», неизвестность, недосказанность, а особенно бредовые побасенки, которые нормальный человек и за шутку не посчитает.

— Насколько, я понимаю, речь идёт не об утолении жажды?

— Пошёл ты!

— Игорь, если ты обиделся, то извини. Не сдержался… Нервы…

— Сказано — отвали!

— С моим превеликим, но не могу. Здесь сложилась чрезвычайная ситуация. Чрезвычайная!!! Понимаешь?

— Мы уже второй десяток при чрезвычайной ситуации живём…

— Чрезвычайная не для страны и даже не для планеты. Для всей Вселенной! Понимаешь?! Вселенной!!! Ведущиеся здесь работы, под корень рушат основы и законы мироздания.

Да, чем дальше в лес, тем больше сосен! Вчера Игорь узнал, о каких-то фантастических работах, оказался родителем (не физическим, а каким-то ещё — без поллитры не разберёшься) оборотня-переростка, а сегодня его уже мобилизуют — ни много, ни мало — на спасение Вселенной. Хм… Что же будет завтра?

— Капитан, я не требую безоговорочной веры, я не прошу о сотрудничестве. Просто, выслушай меня и восприми, хотя бы треть из услышанного серьёзно.

— Сперва вопросик.

— Валяй.

— Если здесь всё так хреново и опасно, почему бы вашей конторе не закрыть проект?

— Под «конторой» ты, наверное, подразумеваешь ведомство господина Мишина? Хм… Там и понятия не имеют с чем играют. К тому же я на них не работаю.

— Всё-таки иностранец!

— Не совсем. Предвижу следующий вопрос. Я — не инопланетянин. Люди, нанявшие меня, обязаны поддерживать равновесие. Равновесие установленное Творцом. Но их принципы не допускают вмешательства. Потому я здесь.

— Значит, ты диверсант. К тому же наёмник. Правильно?

— Пусть будет так.

— А если я стукану?

— Глупейший поступок. Мои, абсолютно подлинные, документы, безупречная характеристика, против твоего слова. Попробуй. К тому же, ребята в аппаратной пишут всё, до последнего вздоха. Ты думаешь на плёнке будет что-то из сказанного нами?

— Чёрт, совершенно забыл про твою штукенцию! Похоже, ты меня в сортир запер, как говорят мастера шашек.

— Ты играешь в шашки?

— Упаси бог! Но выражение подходящее. Ну, давай, трави «Байки из Склепа».

— А как насчёт выпить?

— У тебя серьёзно есть?

— Игорь, ты же назвал меня наёмником, а разве наёмник ни держит при себе предметы первой необходимости? Или ты алкоголь к таковым не относишь?

Нет, чёртов пижон даже не скрывает насмешки! Красильников живо представил, как охаживает этого ублюдка в чёрной одежде и собранными в хвост волосами резиновой дубинкой, а потом отправляет в «обезьянник», к бомжам. Физический ущерб зашуганные «дети подземелий» ему вряд ли причинят, а вот, к примеру вшами, или какими-либо мерзкими болячками поделятся щедро. Захочется ли шутить «спасителю Вселенной», когда кожа покроется волдырями и начнёт зудеть от укусов?

— Мировая? — Рат первым приложился к серебристой фляжке.

— Там видно будет, — Красильников рассматривал изящный сосуд. Игрушка недешёвая. Гравировка занятная — скрещенные «Кольты» (копия оружия героев вестернов) на фоне полной луны. Только баловство это. Глотай ты отраву из обычной бутылки, либо из золотого кубка с рубинами — похмелье-то замучает всё равно. К чему тогда пижонство?

Игорь поднёс горлышко к ноздрям — желанный, ставший родным аромат, почти затерялся среди незнакомых, но довольно-таки приятных запахов. Стены комнаты растаяли и на мгновение капитан оказался в чудесной стране. Он стоял посреди изумрудной поляны, усыпанной прекрасными цветами, по лазурному небу плыли белоснежные (такой белизны и прозрачности, не добьёшься никаким «Тайдом», как бы не тужился надоедливый паяц из рекламы) облака. Вдали темнел лес и, это невероятно, но Красильников отчётливо слышал весёлый перезвон кристально чистых родников, бьющих из-под корней вековых деревьев. Капитан вдохнул пьянящий, не загаженный гиперактивной деятельностью двуногих, псевдоразумных приматов, воздух, и ему захотелось взвыть. Взвыть от тоски и досады. Ему и подобным ему homo sapiens никогда не оказаться здесь в реальности, не ощутить прохлады тенистых ветвей, не зачерпнуть ладонями и не выпить ледяной воды… Но с другой стороны, никто не заключит шелковистый изумрудный ковёр в асфальтовый саркофаг, не оборвёт в угоду извращён-ному чувству прекрасного, дивные цветы, не срубит, хранящие память веков, деревья. И от этого чувства собственной опасности и губительности для всего окружающего становилось всё тоскливее и тоскливее…

Игорь тряхнул головой. Видение пропало.

— В этом пойле дурь что ли какая-то намешана?