Зверь 3

Ё-моё, что я нёс? Да ещё с таким умным видом, как будто был профессором и передавал свои накопленные знания внимательным студентам. Ещё даже хотел спросить Тора — а какого хрена он за мной не записывает?

Но тем не менее, отступать некуда — позади скала, впереди замок Тьяцци. А Тор, насколько я уже успел понять, не мог похвастаться чрезмерным количеством серого вещества в черепной коробке. Он слушал меня, недоверчиво почесывая затылок, но не возражал. Похоже, что он спросонья готов заглотить любую чушь.

— Идем же, бог грома и молнии, — произнес я, чтобы не продолжать грузить Тора и не забивать ему мозг перед операцией. — Ступай осторожно, мы зайдем, возьмем птицу и уйдем также тихо. И ни в коем случае не вздумай брать золотую клетку. Понял? Ни в коем случае!

Мой расчет был прост, как в случае с белой обезьяной. Если сказать человеку, чтобы он думал о чем угодно, только не о белой обезьяне, то он наоборот — только о ней и будет думать. Тут же должен сработать тот же принцип. Или я плохо знаю всех тех, кто мнит себя великим и ставит над другими людьми.

Серебристая луна внимательно следила за тем, как мы аккуратно спускались со скал, как бесшумными тенями скользили над камнями, приближаясь к воротам замка. Я помнил, как Тьяцци описывал небольшую пристройку слева от основных ворот, поэтому начал забирать левее.

Я находился в полной уверенности, что Тор будет двигаться за мной!

Моя уверенность разбилась с громким лязгом падающих доспехов. Я обернулся на шум и увидел, что улыбающийся Тор показывает на двух лежащих у ног ледяных драугров-привратников. Бог грома и молнии просто появился перед ними, сгреб в широкие ладони головы и соединил их с неумолимостью летящих навстречу друг другу паровозов.

— Я же должен кому-нибудь дать по башке, — пробормотал Тор, когда увидел моё осуждающее покачивание головы.

— Надеюсь, что про изнасилования и грабеж ты забудешь, — буркнул я в ответ.

— Надейся-надейся, — ухмыльнулся Тор.

— Чего? — я даже встал от неожиданности.

— Да шучу я, шучу. Это была всего лишь маленькая слабость. Показывай, где там птица?

Я махнул рукой и показал на небольшую одноэтажную пристройку. В щелях дверей виднелся золотистый свет, идущий изнутри.

— Нам туда, — произнес я.

— Да? А как быть с этими? — Тор мотнул головой на десяток выбежавших из ворот драугров с огромными секирами наперевес.

Драугры покосились на лежащих без сознания коллег и крепче взялись за древки. На суровых грубых рожах читалась вселенская любовь и обожание.

— Вот же засада… — простонал я. — И надо было тебе трогать привратников.

— Чего теперь стонать-то? — оскалился Тор и подхватил свой молот. — Ну что же, пришла пора настучать кое-кому по башке!

Он кинулся в атаку и не услышал, как я произнес:

— Тебе бы самому по башке настучать, дурень перекачанный.

Следующие пять минут мы разбирались с драуграми. Вернее, разбирался Тор, а я только старался чтобы меня не зацепило ни секирой, ни молотом. И то и другое мне удалось очень хорошо. Даже осколком не цепануло, мог бы и не накидывать Кольчугу Души.

Пять минут пролетели незаметно. Все драугры оказались повержены и были аккуратно сложены в кучку возле ворот. Может у Тьяцци получится оживить своих слуг? Я на всякий случай сложил, а дальше видно будет. Надо отдать должное — махался Тор лихо. Не хотел бы я выйти к нему в спарринг. Нет, мне не страшно, но… Зачем переть на экскаватор, если можно его обойти?

— Ну что, размялся, теперь можно и к женщинам, — хохотнул Тор, покручивая молотом в воздухе.

— Нет, теперь мы к птице, — отрезал я. — И так столько шума подняли, что я не уверен в её целости и сохранности.

— Какой же ты душный, — вздохнул Тор. — Ладно, пошли, а то сейчас расплачешься…

Вот и как после этого с ним разговаривать? Дал бы пендаля, да боюсь, что нога сломается.

Дверь в подсобное хозяйство оказалась хлипкой. Чтобы её снять не нужно было много усилий. У Тора это получилось сделать одной рукой. Да уж, сил ему не занимать, а вот ума бы занять точно не мешало.

Внутри находилась только выкрашенная в золотистый цвет Чопля, которая сидела на жердочке, сложив руки на груди, и обижалась на весь свет. Загримировали её неплохо, я даже не сразу признал свою верную служанку. К лицу приделали длинный клюв, навешали ярких перьев и даже взбили прическу в дикое подобие панковского ирокеза. Тут явно приложила руку моя знакомая суккубка. И это чудо по имени Чопля сидело обиженное…

Возможно, обижалась за то, что к её золотистому костюму были приделаны те самые долгогорящие петарды, что давали много света и не обжигали. А может потому, что ей вовсе не хотелось исполнять роль птицы?

Впрочем, причину этой обиды я узнаю обязательно и как можно быстрее. Уж в этом-то я не сомневаюсь — Чопля обязательно расскажет мне при первом же удобном случае. Всё выложит как есть.

Чуть поодаль висела золотая клетка. Я разглядел едва приметный проводок сигнализации, уходящий в потолок. Что же, всё сделано по моему плану. Теперь осталось только создать ещё больше шума, чем было немного раньше.