Зверь

— Внутри строения — видеокамеры, — продолжал фээсбэшник. — Во всех комнатах, кроме одной. Но они реагируют только на движущийся объект. Причем на солидную массу. Включаются через секунду после появления человека в поле видимости, отключаются — через четыре. Отдельные движения рук, ног или поворот головы не фиксируются.

— У забора растут деревья? — поинтересовался Трубецкой.

— Ближайшие посадки в трехстах метрах от внешнего ограждения, — ответил Красавец.

Гектор недоуменно взглянул на Трубецкого. На фотографии было четко видно, что никаких деревьев у бетонного забора нет.

— Ясно, — спокойно ответил тот и тут же задал следующий вопрос: — Что из себя представляет общая система защиты?

— В случае нарушения периметра или пересечения СВЧ-луча дверь коттеджа автоматически запирается. Она насыпная, сделана из танковой брони, выдерживает прямое попадание из гранатомета. Окна затягиваются бронированными ставнями. Остаются только бойницы для ведения огня из стрелкового оружия. Стекла в коттедже пуленепробиваемые, покрыты тремя слоями специальной защитной пленки. Одновременно с этим полностью блокируется система магнитных замков. Открыть входную дверь со стороны улицы становится невозможно даже при наличии ключа.

— А стены? — спросил Ильин. — Что, если в стену жахнуть из гранатомета? Стену-то он возьмет?

— Стены коттеджа укреплены бронепластинами и кевларовыми матами.

— Ну прямо крепость, — тихо сказал Гектор.

Красавец услышал.

— Вот именно, крепость, — согласился он. — Отопление паровое, никаких каминных или печных труб. Крыша также под сигнализацией. Наступаешь — срабатывает система защиты. Трубы коммуникаций слишком узкие, человеку не пролезть. В здании имеется двухсуточный НЗ: сигареты, спички, фонари, консервы, запасы питьевой воды и, разумеется, боеприпасы в большом количестве. В течение данного времени люди, засевшие в коттедже, могут обороняться без каких-либо проблем.

— И что произойдет в течение этих двух суток? — спросил Трубецкой.

— Прибудет хозяин коттеджа. — Красавец усмехнулся: — Он, кстати, обладает депутатской неприкосновенностью. Формально для проведения обыска нам необходимо получить разрешение Государственной Думы, а это, как вы понимаете, совершенно нереально. Так что случится огромный скандал. Документацию, конечно, перевезут в новое место, понадежнее, а мы… Мы, по всей видимости, останемся без работы. Про вас и говорить нечего. Уголовное дело и большой-большой срок. Это уж будьте уверены.

— Как насчет подкопа? — поинтересовался Беленький.

— Не пойдет.

— Почему?

— Во-первых, слишком шумно. Во-вторых, прилегающая к ограждению территория в ночное время хорошо освещается и просматривается при помощи видеокамер. В-третьих, бетонные блоки врыты в землю на полтора метра. В-четвертых, даже если нам удалось бы прорыть такой ход, при попытке выбраться на поверхность с внутренней стороны заграждения сработает «S-trax».

— Ни фига себе задачка, — вздохнул Жукут.

— А если отключить электричество? — спросил Ильин. — Датчики выйдут из строя?

— Да, до включения запасного генератора, — сообщил отогревшийся Каменный. — Это две-три минуты. Но как только отключается электричество, основная и резервная группы занимают круговую оборону. Магнитные замки, соответственно, отключатся, и с улицы в дом уже не попасть. Вы не успеете даже перебраться через забор, как окажетесь на том свете. Это ведь мы не можем никого убить, а охрана-то будет стрелять на поражение.

— Мы что, пойдем туда без оружия? — возмутился Беленький.

— Ну почему? Баллоны с нервно-паралитическим, веселящим и горчичным газом, светошоковые гранаты, пневматические пистолеты, снаряженные шприц-капсулами. Наполнитель — слабый раствор дитилина. Все. Никакой стрельбы-пальбы. Это не боевая операция. К тому же она неофициальна и, значит, не санкционирована «сверху». В случае провала высокое начальство «сделает глаза» и по-тихому отвалит в сторону. Попадетесь — на нашу помощь не рассчитывайте.

— Какие там камеры? — вдруг деловито спросил Трубецкой.

— ПК-5040. Угол поворота оптического зеркала — девяносто градусов. Время поворота — тридцать секунд. Угол обзора: пятьдесят — по горизонтали, сорок два — по вертикали.

— Значит, полный цикл — минута, — задумчиво протянул Трубецкой. — В таком случае у них должны быть «мертвые зоны». В течение сорока секунд, как минимум. Скорее всего по углам ограждения.

— Ну и что? — хмыкнул Беленький. — Ни деревьев, ни кустов, ни хрена. Получается, за сорок секунд нам придется пробежать триста метров по колено в грязище, вскарабкаться на забор, не потревожив кабельную сигнализацию, доскакать через все эти вытекающие волны и СВЧ-лучи до дома и вломиться внутрь. Нет, если у них там в охране сидят тупо-слепо-глухо-немые, тогда нормально. Можно попробовать.

— Нет, — упрямо заявил Трубецкой. — Камеры должны быть наклонены таким образом, чтобы хорошо просматривалось пространство под самой стеной. Так?

— Конечно, — подтвердил Красавец.