Зверь из бездны

Стрижак, видимо, заметил нетерпение друга и нарочно не спешил удовлетворять его любопытство, наслаждаясь собственным всеведением. Вместо дела он принялся травить свои обычные байки:

– Окунули тут одного забулдыгу в КПЗ. День проходит – он не трезвеет. Два – обратно пьяный! На третий – смекнули, что дело нечисто, принялись шмонать всех в камере – ни у кого не нашли спиртного! А этот гад и на следующий день снова в драбадан! Я уж на своих начал думать: не проносит ли кто ему бухлишко. Бомжи, которые в КПЗ вместе с ним сидели, клялись и божились, что забулдыга этот при них в рот ничего не брал, а пьянел как-то внезапно и вроде бы сам по себе. Вот только что сидит тверезый – и на тебе, поплыл! Наконец лопнуло мое терпение, и отправил я его на обследование к медицине. Медицина нашла у него в крови лошадиную дозу: 0,37 процентов спирта! Так и написала мне в бумажке диагноз: «самопроизвольное клиническое опьянение»! Оказалось, что этот дятел работает на пивоваренном заводе. И заразился дрожжами! Споры поселились у него в кишечнике и прекрасно там себя чувствуют, ты прикинь, Артемка! И стоит этому счастливчику съесть чего-нибудь, содержащее сахар – да хоть бы просто сладкого чаю выпить! – как дрожжи в его брюхе начинают бродить и сами собой превращаются в спирт! Не человек, а ходячий самогонный аппарат! Нам бы с тобой так, а?

Но Казарин смотрел на Стрижака такими глазами, что тот не стал больше томить и интриговать.

– Вот, ознакомься, – сунул он Артему принесенную с собой бумажку. Похоже, ему и самому не терпелось увидеть реакцию друга на ее содержание.

Майор с Казариным отошли к лавке для посетителей, которая, ввиду раннего часа, была совершенно пуста, уселись, и Артем с выражением продекламировал:

– «Второе октября. Около 15.00 на территории завода имени Цюрупы неизвестные в состоянии алкогольного опьянения кидали камнями в низколетящие самолеты, принадлежащие областному обществу ДОСААФ. В результате хулиганских действий разбито три стекла в окнах второго этажа, камнями повреждены лоб Ленина и лицо профсоюзного активиста Бабайкина, висящего в «Красном уголке». Виновные не установлены», – Казарин хохотнул. – А что, они там оба висели, что ли, и Ленин и Бабайкин?

– Да не то, дальше давай! – нетерпеливо оборвал его Стрижак, и Артем продолжил зачитывать сводку городских происшествий.

– «Третье октября. Около 11.30 в очереди за спиртным в винно-водочный магазин № 15 (в народе именуемый «Птичка») задавлен насмерть мужчина 40–45 лет. Личность устанавливается».

– Да нет же, за четвертое читай! – недовольно проворчал Стрижак.

– «Четвертое октября. В парке имени Тридцатой ноябрьской годовщины Великой Октябрьской революции, в Аллее Героев труда дворником обнаружен бюстгальтер марки текстильной фабрики «Большевичка», надетый неизвестным на бюст ткачихи Курочкиной. Возбуждено уголовное дело по статье «Вандализм» УК РСФСР», – прочитал Артем и расхохотался. – А почему одевание бюстгальтера на бюст ткачихи Курочкиной сочтено актом вандализма? Это ж не грудь Венеры Милосской! Вот ее портить лифчиком, да еще фабрики «Большевичка», – форменный вандализм…

– Да погоди ты! – вновь оборвал его майор. – Ты же меня просил все, что в сводках появляется из преступлений на сексуальной почве или просто разные необычные случаи к тебе тащить? Просил. Вот я и притащил! Но это еще не все. Слушай, что было дальше…

Глава 17 Грудь ткачихи Курочкиной

Читатель узнаёт, почему Ильичи лепятся как куличи, а простую ткачиху изваять не так-то легко, видит, как социалистический реализм сдаёт свои позиции под напором современных форм искусства, а также убеждается, что в очереди за водкой можно встретить вполне реальное чудовище, а не то, которое порождает повышенная концентрация винных паров в организме.

Ситуация в самом деле сложилась из рубрики «и смех и грех», только пока непонятно было, чего в ней больше – смеха или греха.