Зверь-из-Ущелья. Книга 2

Её ведь здесь не было, я точно помню! Он появилась только что! 

Подобравшись, я встала на ноги. С замиранием сердца приблизилась. Алые глубины манили заглянуть в них.

Туман расступился, хотя не было даже слабого ветра. Здесь, в этом безветрии и безмолвии, остановилось само время.

 Из отражения на меня глядела… я сама.

 Присядь. Ты устала, дитя.

От неожиданности я дёрнулась назад и неуклюже плюхнулась на выросший прямо из земли камень. Это отражение! Оно говорило со мной! И жило совершенно самостоятельной жизнью.

– Матерь? Ты? – спросила, обмирая и чувствуя, как холодеют пальцы.

Я могу принимать любое обличье. Не бойся меня, Рамона.   

Легко сказать, не бойся. Впервые в жизни я разговаривала с древним божеством. Все мысли и слова, что собиралась сказать, перепутались в голове. В глубине души я предполагала, что встречу здесь Матерь Гор, древо – это её тело и душа, но что попросить, что произнести теперь?

Ужасно непривычно было видеть собственное лицо, смотрящее на меня со снисходительной улыбкой. У него была совершенно чужеродная мимика. Это что, богиня так шутить изволит?

Ты не побоялась пройти сквозь врата в самую суть божественного древа, – продолжала она. – Какие у тебя цели? Ты хотела остаться со мной навеки и обрести бессмертие?

Она задавала мне вопросы, но я чувствовала, что Матерь Гор и сама всё знает. Просто проверяет меня, испытывает.

– Нет, Матерь. Бессмертие мне не нужно, – я помотала головой. – Если позволите, у меня будет к вам просьба…

С этими словами я упала на колени и прижала ладони к груди. Пока богиня не успела ничего возразить, и пока я сама не лишилась чувств от страха и охватившего тело трепета, зашептала скороговоркой:

– Пожалуйста, Матерь Гор, останови то безумие, что творится наверху! 

Перед мысленным взором вспыхивали страшные картины, а сердце болело за Ренна. Но чутьё подсказывало – мой лестриец жив. 

Пока ещё жив.

– Всё это так ужасно, так страшно!

Не я его устроила, так почему я должна останавливать? Всю свою историю люди пытаются уничтожить друг друга, от этого не уйти.  

Я похолодела, когда это услышала. Слёзы были готовы брызнуть из глаз, атмосфера этого места давила, показывая, какая я на самом деле песчинка, незначительная деталь. Просяное зёрнышко по сравнению с древней силой.

Я создала искателей, позволила жить своим умом… Я дала им Дар, инструмент, силу камней и металлов, посылала пророчества, в конце-концов…

– Но тогда к чему были эти ритуалы, жертвы? – прервала я, обмирая от собственной наглости. Хоть богиня и выглядела доброй Матерью, я знала – с богами шутить нельзя. – Матушка Этера отнимала части душ у жриц и жертвовала на алтаре вам…

Богиня усмехнулась.

Разве я просила об этом Верховную жрицу? Она сама так решила, думая, что творит благие дела. 

Я вдохнула и медленно выдохнула. Вспомнилось, что она говорила про Горта, про Лаару… Дрожь побежала по спине.

– Так что же, она…

Она истово и верно служила мне много лет, – богиня повела рукой, показывая куда–то вверх, в переплетенье каменных лоз. – Но наделала много ошибок. А теперь обрела покой в моих чертогах. 

Всё–таки Матушка Этера умерла там, в пещере. Осознание этого разбудило в душе странные чувства. Я была зла на неё, но в то же время жалела эту женщину. Я знала её с самого детства, долгое и близкое общение с ней оставило отпечаток на моём характере. 

А теперь её душа здесь. Растворилась в самой сути гор.

Это ведь она направила тебя ко мне?

Я кивнула. Богиня жестом велела мне подняться, и ослушаться я не посмела. 

– Она сказала, что, войдя в эти врата, я смогу вечно защищать Антрим, – говорила, а у самой горло сжималось. Вот сейчас она скажет, что оставляет меня здесь навечно…

Нет! Рука непроизвольно коснулась живота. Так делают все женщины, когда узнают, что носят в себе жизнь, даже если пока ничего не видно.

Кажется, Матерь Гор заметила мои сомнения. Я чувствовала на себе испытующий взгляд, но боялась поднять глаза.

Ты хотела покинуть меня, Рамона? Можешь не говорить, я и так давно это знаю.

Сжав рукава платья, чтобы унять нервную дрожь, я проговорила:

– Я просто хотела стать счастливой, Матерь. Я поняла, что такое настоящая жизнь, только когда полюбила. Так страшно потерять это...