Зверь, которого забыл придумать Бог (авторский сборник)

Я внимательно огляделся по сторонам и решил, что нахожусь на излучине реки, где особенно хорошо ловится ручьевая форель. Я опустился на четвереньки и пополз по мшистому берегу, увидев несколько рыб из категории так называемых голкиперов. Эти форели проводят всю свою жизнь под водой, если не считать молниеносных бросков в воздух за насекомыми. Непонятно зачем, я внимательно обозрел деревья поблизости, около дюжины разных пород. Ни одно из них не являлось совершенным или близким к совершенству представителем своего вида. Будучи ботаником-любителем, я знал, как много существует разных болезней деревьев, буквально сотни. Обычно люди задумываются над подобными вопросами лишь перед Рождеством, когда ставят перед собой цель приобрести «идеальную» елку, но это не дикорастущие ели, а выращенные и подстриженные на огромных плантациях, в большинстве своем представляющих собой биологические пустыни. В настоящее время не осталось идеальных деревьев, как не осталось идеальных людей.

Я знал, что недалеко от места, где я стоял на четвереньках, на берегу лежит огромное бревно белой сосны, которое не достигло устья реки, когда здесь сплавляли лес в далеком прошлом. Оно по меньшей мере семи футов в диаметре. В ранней молодости мы с Диком Рэтбоуном частенько обдумывали способы выволочь бревно из леса, чтобы продать за большие деньги — только вопрос кому. В чем-то похожее на доисторического медведя Джо, это бревно являлось реликтом иной эпохи.

Воспоминания о наших походах на рыбалку пятьдесят с лишним лет назад породили во мне жутковатое чувство, и мне захотелось поскорее покинуть место, с ними связанное. Я нетерпеливо посмотрел на лесистый противоположным берег. Я обследовал реку выше и ниже по течению, выбрал место помельче и перешел поток вброд всего по щиколотку в воде, правда довольно холодной. Было здорово делать что-то совершенно необычное, во всяком случае для меня. Где-то с час я бесцельно бродил по лесу и один раз мельком увидел хохлатого дятла, который размером почти с ворону. Естественно, я заблудился, но быстро справился с волнением, когда сообразил, что двигаюсь в неверном направлении относительно солнца, — до такого легко додуматься, если не впадать в панику. Когда я снова вышел к реке, она, казалось, текла не в нужном мне направлении. Я успокоил себя, сделав выбор в пользу реки, явно знающей дорогу лучше меня. Теперь я возвращался обратно к своей хижине и остановился передохнуть на берегу рядом с местом, где Джо похоронил маленького медвежонка, прожившего на белом свете всего лишь несколько весенних месяцев. Сентиментальные слезы подступили к глазам, но, возможно, такого рода печаль на самом деле не сентиментальна. Как человек старый, я имел полное право сострадать существу, чья жизнь оборвалась, едва начавшись. Все мы смертны. Мы вечно стоим на опускной двери с расхлябанными петлями. Маленький медвежонок, судя по всему, покинул материнскую утробу всего за два месяца до смерти. Джо, вероятно, наполовину, если не больше, находился по ту сторону жизни в момент своего столкновения с буком. Конечно, формально он оставался живым, но я начинал думать, что в определенном смысле он здорово обогнал всех нас. В свои шестьдесят семь я, несомненно, находился на семь восьмых «там» — факт, из которого невозможно сделать никаких выводов.

Я уже давно построил мировоззренческую систему, в которой я всегда прав, но в последнее время она стала проседать там, где самые представления о правильном и неправильном поведении теряются в законченном, уже состоявшемся прошлом. В отдельные моменты жизнь кажется совсем не такой, какой мне хотелось бы, и я начинал задаваться вопросом, уж не во влиянии ли Джо все дело.

Сидя там, на теплом берегу, я мог откинуться на спину и увидеть выше по откосу выступающие корни деревьев, кусты, траву. Повернувшись на бок, я видел отпечатки Сониных ягодиц на песчаном наносе, где она сидела несколько недель назад. Ближе к противоположному берегу реки, в тени крутого откоса, маленькая форель поднималась на поверхность воды за комарами, потом к ней присоединились еще несколько, одна явно крупная. У меня возникло минутное желание вытащить из чулана сваленное в кучу рыболовное снаряжение, которым я не пользовался уже лет десять, непонятно почему.