Зверь лютый Книга 38 Ляхолетье

Возможно, уже по утру ты будешь смеяться над ними. Но пока эти колебания воздуха связываются в твоём мозгу с понятиями, с символами, пока эти символы важны для тебя - ты будешь им следовать.

***

Три мотива: миссионерство, жадность, месть, двигающие поляками, вступают в противоречие.

Достижение главной цели. Ценой плена. Вероятно, временного.

Или полный провал и бесславная смерть.

-- Если нас убьют... Нас же в рай не пустят! Мы воспрепятствовали крещению язычников!

Елица, обращаясь к Кестуту, уточняет:

-- И пруссам сиё не обида и унижение, а победа: они получат множество пленников и вещей. Приумножат своё достояние и сберегут жизни воинов. Выигрывают обе стороны.

Цели противников разносятся в непересекающиеся плоскости. Полякам - успех проповеди, пруссам - хабар и полон. Кто на что учился.

Понятно, что любой лях может возопить:

-- Не-ет! Я хочу рабов, коней, земель! И плевать на вечное спасение!

Следует очевидный вопрос:

-- Плевать? Ты еретик? Отлучить от церкви, выгнать из лагеря.

А уж как тебя в лесу дикие язычники встретят... явно не пирогами.

Сходна, но обратна, ситуация у пруссов:

-- Креститься? - Никогда!

-- Крещение даёт добычу. Ты не крестишься - от доли в добычи отказываешься.

Понятно, что ожидаются разные хитрецы:

-- А мы крестимся понарошку, только для вида. А потом - тьфу-тьфу-тьфу - всё выкинем.

Как подобные шутки шутили ливы с Мейнардом на Двине - я уже...

С другой стороны полное понимание этих хитростей:

-- А они крестятся понарошку, только для вида. А потом - фу-фу-фу - всё выкинут.

Сидят два князя, польский и прусский, думу думают. Тяжкую. Если согласиться, то как-то... А если отвергнуть, то... совсем плохо.

-- А если язычники, как псы на блевотину, снова вернуться к своим поганским обычаям?

-- Кестут поклянётся.

-- Слова поганого - поганое. Ничего не стоят. Пусть Кестут сначала примет крещение, потом даст клятву, а уж потом поговорим о капитуляции.

-- Давай наоборот. Сперва ляхи сдаются, а потом я в твоём королевском шатре принимаю крест.

-- Стоп-стоп. Вы не верите друг другу. Кому-то нужно сделать первый шаг. Кестут свой уже сделал.

-- Х-ха. Какой?

-- Голова твоего сына всё ещё на его плечах, а не на пике. Или это не важно?

Сидят князья, сопят, друг на друга смотреть не хотят. Такая противная морда. Так бы и вбив бы! Но... и тема уже не в том, как победить, а как бы лохом не оказаться. Которого обманули, как дурачка деревенского.

-- Я должен помолиться.

-- Иди. На рассвете ответ.

У Болеслава в загоне для пленных - отдельная выгородка, туда пустили Болеслава-младшего. Пятнадцатилетний юноша был очень рад общению с отцом. А утром король сказал да.

Потом было полдня беганья туда-сюда посланников. Торг вокруг условий.

Нет, оружия и коней не будет. Да, хоругви, святые предметы и книги будут сохранены с уважением. Нет, не переданы в Польшу, а сложены в Каупе и возвращены после окончания войны. Да, все желающие могут послать письма родным в Польшу. Нет, родственники к пленным допущены не будут...

Наконец, крестоносцы сложили оружие, отряд Кестута вошёл в лагерь. Выгнал пленных на лужок, собрал оружие и ценности.

***

Пять веков ляхи и пруссы воюют друг с другом. Уже забыт повод, по которому они когда-то сцепились. Уже два века как к вражде народов добавилась ненависть религий. Непрерывный ветер войны дует над пограничьем.

Сеющий ветер - пожнёт бурю. Этот круг не разорвать. Пока не истребишь сеятелей.

***

В радиограмме всё было значительно короче. Ещё короче я излагал квартету, стоящему передо мной на коленях в заваленной обломками мебели, залитой кровью и заляпанной мозгами, усадьбе Сероцкого каштеляна.

Да уж, лихо принцесса плясанула. Порвала зал. В прямом смысле. Задницей. В прямом смысле.

-- Там, в захваченном лагере крестоносцев перед королевским шатром, князь Кестут был провозглашён Великим Князем Пруссов. Воины принесли ему клятву на оружии.

-- Бож-же мой... что будет с Польшой...

-- Да, Властович, ты правильно понял. Пруссы объединились. Теперь племена будут действовать согласованно. Но ваша цель достигнута. Князь Кестут, его дружина, многие вожди и селяне приняли крещение.

Сбылась мечта идиота - гениальная фраза.

Глава 768

-- Кто?! Кто крестил этого Кестута?!

Интерес Гедко понятен: креститель должен быть вознаграждён, возвышен и прославлен.

-- Преподобный Панфутий. Ты его не знаешь. Молодой пресвитер из Муромского училища.

-- Что?! Схизмат?!

-- Вы не единственные христиане в мире. Уже пять лет на Самбии работают мои люди. Естественно, им нужен священник. За протокой у Каупа на Неманской косе уже давно построена церковь. Там не земля Брутена и Ведевута, там можно приносить своих богов. К Кестуту приходят люди. Многие из них приняли крест. Теперь количество перешло в качество.

-- Ложь! Греческое суеверие! Ересь!

-- Христианство, Гедко. Одна из форм веры в Христа. Если ты христианин, то должен радоваться спасению множества душ человеческих из тьмы язычества. Но ты не рад. Значит, ты не христианин.

Этого не было в моих советах Кастусю. Узнав о его крещении я, честно говоря, очень испугался.