Зверь по имени Кот

Нужно сказать, что бытовые условия строителей и впрямь оказались неплохими. Просторный вагончик был оборудован новой мебелью, в нем находилась кухня и даже душевая. Постели меняли раз в две недели. Этим делом занималась женщина преклонных лет; ее скромный старый домик, казавшийся на фоне огромных коттеджей собачьей будкой, находился неподалеку. Хозяин платил ей какие-то копейки, и женщина исполняла обязанности дворника и прачки.

Так прошло почти два месяца. За это время, несмотря на тяжелую физическую работу, Тинг посвежел, загорел и даже немного поправился. Иногда ему казалось, что работой он словно промывает какие-то очень важные для жизнедеятельности организма каналы внутри себя, и присущая ему некоторая ущербность (самое странное — он понимал это!) выходит из него через поры кожи вместе с потом.

Иногда ему становилось очень тоскливо, особенно по ночам, когда наступало полнолуние. Тогда Тинг выходил во двор и долго сидел там на бревнах, неотрывно глядя на звездное небо.

В такие моменты его распахнутая душа впитывала в себя и Луну, и планеты, и галактики, и Тингу чудилось, что он сам растворяется в космической бездне без остатка. Это его пугало, он вздрагивал, тряс головой, чтобы прогнать наваждение, и тогда откуда-то издалека, возможно, из космической бездны, начинал слышаться чей — то очень знакомый голос: «Тинг, ты де? Тинг, ты меня слышишь? Тинг, вернись, вернись, вернись…»

События круто развернулись и вмиг изменилиное и размеренное течение новой жизни Тинга, когда он получил первые свои деньги, заработанные настве. Хозяин расщедрился и дал бригаде аванс перед каким-то церковным праздником. «Наш благодетель неожиданно стал очень набожным, — смеялся Миколай Павлович. — Одной рукой делает гадости людям, а другой крестится и на церковь бабки кидает, шоб замолить грехи. А их у него — ой-ей…»

Он откуда-то знал о делах своего работодателя, но помалкивал. Впрочем, коллектив у Миколая Павловича подобрался не любопытный. Мужики, которым довелось поработать на многих местных нуворишей, исповедовали принцип: «Меньше знаешь — дольше живешь».

Тинг решил сходить в магазин. Это был его первый выход «в свет» за два месяца. До этого он даже за ворота не выглядывал. Продукты покупал завхоз бригады, дядька Семен, он же и повар, а за сигаретами Тингу ходить не нужно было, так как он не курил.

Тинг решил немного прибарахлиться, потому что его роба уже представляла собой жалкое зрелище, да и сменного белья у него не было. К тому же, близилась осень, а Тинг не имел никакой теплой одежды.

Поселковый промтоварный магазин не отличался изобилием товаров. В нем было лишь самое необходимое. Дело в том, что из числа малообеспеченных аборигенов в поселке остались единицы, а богатые «новые», коттеджи и дачи которых постепенно сжирали жалкие домишки местных жителей, отоваривались в дорогих городских бутиках и супермаркетах.

Тинг купил три рубахи, пуловер, две пары трусов, носки, вязаную шапочку, пять носовых платков, новые ботинки, недорогой спортивный костюм и небольшой рюкзак, чтобы сложить в него все это добро. А когда уже намеревался заплатить за покупки и уйти, то заметил в дальнем конце магазина, где находился отдел одежды, прочную и недорогую куртку на ватине. Он зашел в примерочную и вскоре убедился, что куртка сидит на нем как влитая.

— Берем? — спросила улыбчивая продавщица, которой явно хотелось пококетничать с Тингом.

Похоже, она была разведена, и ей очень недоставало мужского общества, ведь в поселке остались лишь одни старики, а богатые с простым народом не общались. Поэтому Тинг, несмотря на свой непрезентабельный вид, показался ей очень даже приличным кавалером, с которым не грех закрутить и любовную интрижку. Продавщица знала, что он шабашник; ей было известно, у кого Тинг работает, и даже его имя.

— Берем, — ответил Тинг и тоже улыбнулся.

— А обмыть? Чтобы подольше все носилось.

— Извините, не пью.

— Да ну! — удивилась продавщица. — Не может быть!

— Правда.

— Вот за что я люблю хохлов, так это за их трезвость.

— Так ведь мы работаем. Когда же пить?

— Наши мужики находят время. Они без водки не могут уснуть — как дети малые без соски. Мой бывший — паразит! — каждый день приходил на рогах. Работа была хорошая, деньги большие платили — все пропивал. Выгнала его к чертовой матери. Зачем мне нужно это вечно пьяное замызганное чмо?

— Сочувствую…

— И это все? — Продавщица посмотрела на Тинга лукаво, с вызовом.

— Нет, не все. Мне еще расплатиться с вами нужно.

— Я не об этом…

Тинг смущенно потупился и не ответил. Быстро отсчитав нужную сумму, он собрал вещи в рюкзак и откланялся.

— Эй, погоди! — окликнула его продавщица, когда он уже шел к выходу.

Тинг обернулся. Она смотрела на него уже серьезно, без улыбки.

— Ты скажи своим, пусть поберегутся… если у них документы не в порядке.

— Извините, я не понял…

— А что тут понимать? — пожала плечами продавщица. — Завтра всех поселковых шабашников менты будут шмонать. Если у вас с пропиской проблемы, то вамгде-нибудь пересидеть денек.

— Откуда вам это известно?