Зверь, шкатулка и немного колдовства

Грым понял, что им с Николасом пришел конец, когда его сосед по телу увидел сверкающий в зареве огненной магии клинок над телом поверженного Александра и закричал. Мужчина только освободился от своего поединка, благо волны как нападающих, так и союзников наконец схлынули, так и не разбив упрямый «волнорез», когда заметил, как его соратники, из тех, что стояли по левую руку, один за другим падают на землю. Его самого не задело совсем чуть-чуть. Магия оглушила и нескольких его врагов, что предоставило Николасу возможность проскочить к другу — ведь он только-только чуть отдалился от него! — не отвлекаясь на поединок еще и с ними.

Противник Александра уже оказался совсем рядом и занес меч, чтобы добить Ренжа. Николас сам не замечал, что все это время кричал. Не успевал, как же гоблински он не успевал. В душе Грыма мгновенно вспыхнуло воспоминание, как они с друзьями не успевали спасти Иву и весь этот ужас, что он чувствовал тогда. Всего несколько саженей, всего чуть-чуть… Но демоны всех миров, неужели и в этот раз?… Решение пришло мгновенно. И тролль не знал, кому оно принадлежит, ему или Николасу, но последний поднял меч и метнул его в того, кто как раз отвел руку для удара. Стальной клинок мелькнул в воздухе, тяжелый и совсем для этого не предназначенный, но свою задачу он выполнил: противник Александра, с которым тот так долго не мог справиться, упал рядом с обездвиженным Ренжем.

Николас подскочил к другу и склонился над ним, оттолкнув тело его умирающего врага и вытаскивая свой меч из него. Александр кричал. Только звука не было. Рот открывался, но не более того. Николас понял, в чем дело, слишком поздно. Резко повернулся, рванул свой меч вверх, но не успел: до них добрался кто-то из солдат противника, возможно, один из новой волны нападающих. Именно его клинок мчался сейчас к груди Николоса, слишком увлекшегося спасением друга и не заметившего опасности.

Грым почувствовал, как сталь входит в тело. Боль пронзила его так, будто металл был еще и раскален. И этот бой для него, для них обоих, был закончен. Единственное, что он успел увидеть, — тот, кто только что поразил его, заносит меч над Александром. Самым жутким, перед тем как Николаса поглотила темнота, была мысль, что все напрасно. Все. Даже его смерть.

В этот момент Златко показалось, что он на огромной скорости летит к черной бездне. Жуткой и неумолимой. У нее были глаза умирающего друга и клинок, мчащийся в сердце. В тот миг он был уверен, что умер дважды. И больно было каждый раз одинаково.

Над полем битвы поднимался рассвет.

Анастасия вздрогнула. Утро было такое раннее, что в доме не проснулись даже слуги. Солнце еще не встало. Лишь немного посветлело на востоке, совсем чуть-чуть, но заря приближалась, девушка чувствовала это всей кожей. Антиквар не обманул: было холодно, и воздух был абсолютно прозрачен. Никакого тумана или дождя. И в голове словно тоже прояснилось.

Молодая женщина обхватила себя за плечи, от холода не спасала даже толстая шаль, подарок тети. Темно-русые волосы были забраны наверх, открывая шею и плечи. Под шалью на Анастасии было надето бальное платье. Если умирать, то красиво. Сегодня она встретится с возлюбленным, и она будет самой прекрасной и самой желанной женщиной в мире. И не только потому, что он ее любит.

Озноб покалывающими иголочками прошелся по плечам и изящным запястьям, что держали шаль на груди. И тут же словно полыхнуло жаром.

Тени в комнате сгустились на несколько мгновений, и из них выступил демон. У него вновь были крылья и алые глаза. Девушка медленно, спокойным и полным невероятного достоинства движением повернула к нему голову.

— Мне больше нравится другой облик, — произнесла она.

— Как пожелаете, — демон поклонился, приложив руку к груди, и начал меняться, — госпожа.

Через мгновение перед ней стоял темноволосый книготорговец и поправлял слишком изящный для лавочника костюм.

— Да, так лучше, — почти шепнула она. Его голос снова завораживал, и это «госпожа» кольнуло иллюзорным всемогуществом и надеждой, легкой иронией и чем-то тайным, почти запретным.

— Мне тоже так кажется, — наклонил голову он. В это раннее утро он казался более привлекательным, чем при прошлых встречах, — Так давно уже стало… удобней.

Гаргулья, сознанием находившаяся в теле Анастасии, мысленно ругнулась. Но ее чувства имели мало значения, сейчас твердая как камень решимость Виц-лавской была куда более важна.

— Солнце уже поднимается, у нас остались лишь мгновения, — вновь заговорил демон. — Сделка будет заключена?

Молчание. Внутренний крик. Ярость гаргульи. И четкий, ровный голос Анастасии:

— Будет.

И она протянула монету. С замком, который скоро украдет ее душу.

Глаза демона полыхнули алым.

«Ты не пожалеешь».

Стало еще холоднее. Шаль начала сползать с плеч. Демону понравилось то, что он увидел. Он не был эстетом, как его сородич, но он любил получать все лучшее. Серые глаза Анастасии заблестели еще сильнее. Только вот становилось еще холоднее. Сознание куда-то уплывало…

— Желание… — отчаянно вскинулась она, — Александр…

Демон молчал и улыбался.