Зверь (СИ)

Слово " институт" меня не просто подняло. Оно заставило меня выскочить из кровати в голом виде, потом вскрикнуть от того, что эта милая женщина увидела меня такой и запрыгнуть обратно в кровать. Лицо горело огнём от стыда. Это же позор на всю мою голову.

Лизавета Петровна тактично хохотнула в кулачок и скрылась со словами:

— Поторопись, завтрак стынет.

Как только за ней закрылась дверь, я вмиг соскакиваю с кровати и несусь в ванную. В темпе провожу все утренние процедуры, одеваюсь в жёлтый сарафан и спускаюсь вниз, не забыв захватить учебники и тетрадки. Так же быстро завтракаю и выхожу. Александр на месте, я в принципе не удивлена. Он отвозит меня на учебу, не преминув напомнить о том, чтобы я вовремя вышла.

Мысли путаются, а в голове полная каша. Оно и понятно, я спала всего ничего. С Машкой мы видимся лишь в середине дня. Она созывает меня перекусить, и я соглашаюсь. Беру себе сырники и черный кофе, подруга с удивлением смотрит на мой выбор, но молчит. Она же взяла себе и первое, и второе, и салат.

— Ну как прошел вечер? — спрашивает она.

— Весь вечер готовилась к зачетам. — произношу я и кладу в рот кусочек сырника. — Ты ведь знаешь, я пропустила много занятий, вот и приходится догонять.

— И как твой мужчина на это смотрит? Разве ему не хочется провести время с тобой?

— Ммм, он много работает, так что нам удается увидеться лишь поздно вечером.

— Не завидую я тебе, подруга. — произносит Машка. — Моей маме на выходных день рождение, она просила передать, что была бы рада увидеть тебя.

— Здорово! — говорю я с улыбкой. — Определитесь со временем, дай знать.

Мне бы очень хотелось верить в то, что Доминик не будет против и отпустит меня. Конечно, я не стала озвучивать вслух свои мысли. Улыбалась Машке и пыталась перевести разговор в более безопасное русло. Перекусив, мы расходимся каждая на свою пару и больше в этот день не видимся. Поэтому сегодня я села в машину к Александру без опоздания. И очень удивилась, обнаружив в ней еще и Доминика.

Разговор по душам

— Здравствуй. — тихо и, наверное, немного ошеломленно произношу я.

Никак не ожидала его увидеть здесь и сейчас.

" Что, черт возьми, происходит?!"

— Поехали. — говорит он водителю, и мы трогаемся с места.

— Куда мы? — спрашиваю я и краснею от его взгляда.

— Домой.

С облегчением выдыхаю, я рада, что нам не придётся ехать в очередной ресторан или ещё куда-то. Знаю, от этого человека можно ожидать чего угодно, поэтому не расслабляюсь.

— Как продвигается учёба?

— Всё хорошо, спасибо, что позволил вернуться.

— На выходных уедем за границу, так что подготовься заранее к учёбе.

— Но…

— Что опять? — устало, спрашивает Доминик.

— У матери моей подруги в эти выходные день рождение, я бы хотела пойти.

Долгое молчание.

— Это столь важно для тебя?

— Я… Да. — тихо произношу.

— Ну что ж, раз так, то можешь идти. Дело пока терпит. Но эта поездка все же случится. И отказов я уже не потерплю.

Я киваю головой. Он пошёл мне навстречу, я тоже умею быть благодарной. До дома мы едем в молчании. Приехав, он помогает мне выйти, и мы направляем в дом. Как обычно, Елизавета Петровна уже готовила нечто столь аппетитное, что мой голодный желудок начинает бунтовать.

— Добрый вечер, ужин ещё готовится, но я приготовила лёгкий салат…

— Накройте нам через пятнадцать минут в гостиной, Елизавета Петровна.

— Конечно.

После того, как женщина ушла обратно на кухню, Доминик разворачивается ко мне со словами:

— Нам стоит поговорить.

Я напрягаюсь от интонации, с которой он произнёс это, но молча киваю и усаживаюсь на диван. Мужчина скидывает пиджак, и я вижу, как рубашка облепила его мускулистое тело. Сглатываю слюну, образовавшуюся у меня во рту, и вспоминаю нашу ночь.

— На следующих выходных ты поедешь, как я уже сказал, со мной за границу. Я хочу познакомить тебя с одним человеком. Едем мы пока на неделю, а дальше видно будет. Возможно, ты захочешь остаться, я же, в любом случае вернусь обратно. — от его слов веет тайной и у меня почему-то холодеют руки. Снова нехорошее предчувствие охватывает меня. Но я уже дала согласие, пути назад нет. " И почему я, возможно, захочу там остаться?"

— Вот таблетки, — он достаёт из брюк небольшую коробочку и рецепт, — не забывай их принимать. Контролировать сей момент не стану, все будет на твоей совести. Если залетишь, пошлю на аборт. — кладёт их на тумбу.

От этих слов становится дурно. Я, конечно, знаю, что ему не нужен ребёнок, но вот так говорить об этом с безразличием… Ведь я никогда не смогу по своей инициативе избавиться от ребёнка. Не то, чтобы я была верующей, но для меня это самый страшный грех. Сейчас я ещё слишком молода, чтобы задумываться о детях, да и ситуация в которой я нахожусь, она просто не позволит быть мне такой легкомысленной. Ребёнок должен рождаться в браке и по любви. Наша история не из этой оперы. Поэтому, я молча соглашаюсь.

— А вот и я. — громко произносит Лизавета Петровна.

Я вздрагиваю от её голоса, настолько глубоко ушла в свои невесёлые мысли.

Женщина расставляет на стол тарелки, приборы и вновь оставляет нас одних. Едим мы в молчании.