Зверь в землях де Шане (СИ)

Всадники спешивались, конюхи рассёдлывали коней, Бертран о чём-то разговаривал с собаками, трепля их по головам – до Анжелики долетели слова: «Молодцы, хорошо постарались… Мы его, проклятого, ещё выманим из леса». Среди прибывших мелькнул священник – он быстро прошёл за Себастьяном де Шане, что-то взволнованно говоря ему. Потом Анжелика перевела взгляд на подъехавших друзей, и дыхание замерло у неё в груди.

Рауль, её любимый Рауль, не спешивался, а сползал с седла, голова его была наспех обмотана какой-то тряпицей, на которой проступали кровавые пятна, рукав был порван и тоже в крови. Граф, смертельно бледный, пошатнулся и упал бы, если бы его не подхватил оказавшийся рядом Анри.

– Рауль, что с вами? Что случилось? – Анжелика, забыв все сомнения, не боясь выдать свои чувства, движимая одним огромным страхом за графа, подлетела к нему.

– Конь испугался выстрела, понёс, а Рауль не удержался в седле и, падая, ударился о дерево, – коротко пояснил подошедший Леон. – Ладно ещё, что мы его быстро нашли – Жан Шанталь был неподалёку…

– Рауль, бедный Рауль! – перепуганная Анжелика зашагала рядом с Анри, ведущим графа в замок. – Вы тяжело ранены?

– Ерунда, – Рауль попытался улыбнуться, но получилась скорее гримаса боли. – Обычный удар головой, я сотни раз так падал, когда был мальчишкой и только учился ездить. Я… ох, эти ступеньки! – не стою ваших слёз… Сам во всём виноват – надо было крепче держаться в седле…

– Не бравируйте, – Анри подтолкнул друга в сторону его комнаты. – Боюсь, ближайшие несколько дней вам придётся провести в покое.

То же самое сказал и прибывший вскоре врач. Разбитый лоб Рауля был промыт и перевязан чистой тканью, как и ободранное плечо. Анжелика всё это время в волнении крутилась около врача, то присаживаясь, то отходя к окну и пытаясь сдержать слёзы. Как не вовремя это вышло – она ведь только собиралась признаться Раулю в любви! Может, падение графа – знак, что ей не следует этого делать? Или, наоборот, она должна признаться, ведь с ним могло случиться худшее – на Рауля мог напасть Зверь, и тогда он никогда бы не услышал слов Анжелики…

Прошло чуть больше часа с момента возвращения охотников, но для юной баронессы это время показалось вечностью, и она, в тревоге бродя из комнаты в комнату, сама ощущала себя больной. Как сквозь сон до неё доносились обрывки разговоров – Анри и Жаклин что-то рассказывали Эжени, отец Роберт убеждал Себастьяна де Шане, Бертран с Инессой весело смеялись, прощаясь… Сердце сжималось всё сильнее, Анжелика подняла голову и попыталась сквозь пелену слёз различить среди мутных фигур своего брата. Вскоре она заметила Леона в коридоре, но не решилась подойти – он разговаривал с отцом Робертом, ещё более суровым, чем обычно.

– Теперь я сильнее, чем прежде, убеждён, что здесь замешано колдовство, – звучал мощный, привыкший читать проповеди в церкви, голос священника. – Беда, случившаяся с вашим другом, не что иное, как происки Сатаны, – отец Роберт перекрестился. – Зверя не так легко поймать, и вы в этом убедились… Кстати, господин дю Валлон, что вам известно о ведьмах?

– Они пляшут голыми по ночам перед кострами на своих сборищах, – ответил Леон, даже не пытаясь скрыть насмешку. – Всегда хотел попасть на такой шабаш, да всё как-то не получалось.

– Вы насмешник и ни во что не верите, – отец Роберт покачал головой. – Женщины духом гораздо слабее мужчин и куда легче поддаются искушениям нечистого. Чем красивее женщина, тем легче ей околдовать мужчину. Не всякая женщина – ведьма, но всякая ведьма – женщина… Говорят, у многих ведьм рыжие волосы. Говорят также, что они читают свои колдовские книги, дерзки и любят спорить. Они заводят себе питомцев – чёрных котов, псов или воронов…

– Намекаете на Эжени де Шане? – Леон перестал улыбаться. – Что ж… Думаю, шевалье де Шане не обрадуется, узнав, что вы считаете его дочь ведьмой.

– Я не боюсь ваших угроз, – отец Роберт выпрямился во весь рост. – Кроме того, я ни в чём не обвиняю Эжени. Она может быть чиста, как первый подснежник, но её любовь к кладбищенской птице, её стремление к книгам, к поискам Зверя – от лукавого. Она сама не осознаёт, в какой опасности её душа.

– Если вы так беспокоитесь за её душу, скажите это ей, – резко перебил священника Леон. – А что до меня, то мне надо кое о чём переговорить с друзьями.

Он коротко кивнул и пошёл в сторону, противоположную той, где стояла Анжелика. Она же, чтобы не столкнуться со священником, поспешила скрыться, зашагала прочь и, сама того не заметив, попала в комнату Рауля.

Он лежал на кровати, вытянувшись, бледный и усталый, и сердце Анжелики затопили жалость и любовь к нему. Внезапно решившись, она тихонько подошла и села на краешек кровати. Умом она понимала, что сейчас не лучшее время для разговора по душам, Рауль измучен и хочет отдохнуть, но сердце настойчиво колотилось, заставляя разум отступить.

– Рауль, – негромко позвала она. – Рауль, как вы?

– Лучше, – он лениво разлепил веки и поглядел на неё, пытаясь улыбаться. – Не плачьте, право же, оно того не стоит.