Звери у двери

И тут приключилась небольшая заминка. При виде нашей группы, у стражников произошёл натуральный разрыв шаблона. Солдаты не пытались опрашивать нас, да они даже не подошли! Все пятеро просто стояли и молча нас разглядывали. Старшим у них, насколько я понял, был тощий тип в побитом молью берете, который непрерывно кашлял, сплёвывая кровавыми сгустками. Именно на него бросали вопросительные взгляды остальные четверо.

И сколько это будет продолжаться? Я оглянулся: толпа спрессовалась так, что кое-кто истошно вопил от боли, но приближаться никто не решался.

Тяжело вздохнув, я медленно подошёл к чахоточному, наблюдая на его костлявом лице оттенки недоумения, испуга и ещё чего-то. Взгляды, брошенные в мою сторону, могли сшибать столбы и электризовать воздух.

— Мы можем проехать? — поинтересовался я, — какие-нибудь проблемы?

Мужчина неторопливо осмотрел меня с ног до головы и недоумение на его физиономии достигло апогея. Внезапный приступ кашля переломил пополам изглоданное тело и содрогаясь в конвульсиях, стражник взмахнул длинной рукой. Значение этого жеста я понял, когда тип в мятом жёлтом колпаке проорал, почти в самое ухо:

— Проезжайте! Не задерживайтесь!

И это они нам говорят? Раз так, мы не стали задерживаться и миновали ворота с максимальной скоростью, доступной нашему одру.

— Чёрт! — выругался Паша, вытирая лоб, — у меня аж ладони вспотели. Неприятные парни.

Неприятные? Скорее — жалкие. Да и воняло от них очень нехорошо. Впрочем, как и от всех остальных. Вот и Пашка, видимо, успел о какого-то местного отереться и смердит почти так же.

— Ну, и куда дальше? — угрюмо поинтересовался Витя и не думая оборачиваться, — GPS, похоже, не пашет. И киосков, с картами, я тоже не наблюдаю.

— Остряк, мля, — откликнулась Галя, — умное сказать — слабо?

— Надо отловить какого-нибудь местного, — задумчиво протянул я¸ озираясь по сторонам, — а для начала, свалим подальше от ворот. Давай, прямо. Там какая-то фигня, типа рынка.

Нас окружали крошечные домики, с узенькими оконцами и плоскими деревянными крышами. Окна плотно закрывали ставни из нестроганых досок или вообще — грязные куски материи. Понять, живёт там кто или нет, было невозможно. Проходы, между этими конурками могли пропустить кота средней упитанности и то — не факт. Как там люди то протискиваются? Впрочем, никто там и не пытался ходить — только по центральной дороге, ведущей от ворот, медленно шагали гости города. Некоторые, как мы, вертели головами, другие, понурив головы, угрюмо ехали вперёд.

Чуть дальше, действительно, наметилось оживление: большая группа людей активно общалась между собой, кто-то настойчиво предлагал, другой, так же настойчиво, отказывался; большинство же, уложив непонятные предметы прямо в дорожную пыль, тыкали в них пальцами и орали. Иначе, как рынком и не назовёшь.

Возле этой группы сидел на корточках пожилой полный бородач в тёмно-зелёном балахоне и постукивал древком копья о булыжник мостовой. По сторонам он не смотрел.

— Как всё это странно, — пробормотала Ната, — просто учебник истории…

— Скорее всего, это — не наша история, — заметил Илья, — считай окружающее романом-фэнтези, куда мы угодили.

— Можешь радоваться, — тут же отозвалась Ольга, — сбылась твоя сокровенная мечта. А я ведь всегда тебе говорила: такие вещи пахнут не слишком хорошо.

— Плохо здесь, — поддержала её Галя, — ни деревьев, ни травы, хотя бы, какой-то. Одни эти коробки и люди, люди… Воняет!

Пока они трепали языками, я обратил внимание на тщедушного паренька в коротких рваных штанах и кожаном жилете. Он стоял чуть поодаль, сторонясь бредущих мимо людей и вроде бы рассматривал ворота города. Однако я успел перехватить несколько быстрых взглядов, брошенных в нашу сторону. Так, терять нам, всё равно нечего, ибо жопа, куда мы угодили, выглядела бездонной.

Я взмахнул рукой, привлекая внимание наблюдателя, и он так рванул к нам, словно всё время ожидал этого знака.

— Это ещё кто? — недоумённо проворчал Илья, а Паша вопросительно посмотрел на меня.

— Благородный господин звал? — выдохнул абориген, выкатывая глаза, словно хотел в туалет.

Хм. Так меня ещё никто не обзывал. Галя хихикнула, а Оля покачала головой. В глазах Ильи появился насмешливый блеск. Ну всё. Я попался.

— Я — Шпенька, — пояснил паренёк, тыкая в голую грудь грязным обгрызенным ногтем, — эт-та, меня тут каждая крыса знает. Могу провести, куда надо; могу продать, чего изволите. Или купить.

— Где тут можно переночевать? — спросил я, обратив внимание на то, как Паша закатывает глаза, — и вообще, остановиться на некоторое время. Скажем, на неделю.

Вытянутая физиономия Шпеньки стала такой хитрой, словно он намеревался превратиться в лису. Ясное дело, мы были лохами и нас собирались разводить. Даже понимая этот факт, я ничего не мог поделать: вокруг был мир, живущий по законам, которых мы не знали. Шарман, блин!