Звери в тумане

— А ты хочешь, чтобы я ушел или нет?

— Нет.

— Можно узнать, чего ты хочешь на самом деле?

— Поцеловать тебя.

— А….

— Нет, извини. Я сказала в шутку. Какая дурочка, не знаю, почему я так сказала. Ты молодой человек, я взрослая замужняя женщина… но ты такой закрытый, ничего о себе не рассказываешь, задаешь кучу вопросов… обычно мужчины дают тебе понять, что они и там, и сям, какие они важные, что у них есть и то, и это, и не слушают тебя. Ты много слушаешь, это странно. Это прекрасно. Я говорю с тобой, как женщина. Может, ты и правда гей?

— Тебе было бы так спокойнее?

— Да.

— Так ты хочешь поцеловать меня или нет?

— Не знаю. А ты?

— Я хочу трахнуть тебя.

— Ну, ты деликатностью не отличаешься. Я думала, ты другой. Более утонченный. Ты всегда так ведешь себя с женщинами?

— Да.

— Со всеми?

— Да.

— И это действует?

— Да.

— И ты думаешь, что на меня тоже подействует? Тебе не кажется, что меня что-то отличает от других?

— Нет.

— Почему ты говоришь мне это в лицо?

— Чтобы унизить тебя. Ты же сказала, что тебе это нравится….

— Ах, вот как! Но это не совсем так, вот так, это уж слишком, я не знаю… Ты хочешь увидеть меня голой?

— Да.

— Знаешь, я уже не молода.

— Ну и что?

— Я никогда не изменяла мужу.

— Ну и что?

— Не знаю. Хотела охладить твой пыл.

— Еще что-то?

— У меня была опухоль груди. Но удалили совсем немного, почти не заметно.

— А потом?

— Потом, ты, наверное, привык к совершенно другому.

— А потом?

— Потом все. Когда я должна это сделать?

— Ты не должна этого делать. Ты сделаешь это, если захочешь. Если почувствуешь, что хочешь этого.

— Если мне хочется?

— Да.

— Но когда?

— Сейчас же.

— Где?

— Здесь.

— А потом мы увидимся или это так и останется частным фактом.

— Не знаю.

— Ты отвечаешь только «да, нет, не знаю»?

— Это не я говорю, это говорит возбуждение.

— Но, может, лучше в кустах, потому что здесь немного… не знаю, здесь я чувствую себя неловко. Если он неожиданно вернется, то застрелит нас.

— Поторопись.

— Ты уверен? Что я делаю?..

— Пойдем.

— Знаешь, я не из тех, кто ложится в постель с первым встречным. Если ты так думаешь, то глубоко ошибаешься.

— Пойдем.

4. Как Габриелла купила свое первое курево

В нескольких километрах отсюда, на вершине кривого холма останавливается фургон. Мы слышим, как выключается двигатель, но фары остаются включенными. Правда, они не улучшают видимость, наоборот, капли тумана отражают свет, как множество маленьких зеркал, и там, куда достигает луч света, очертания предметов становятся еще более расплывчатыми. Из фургона выходит странная троица. Разглядев их лучше, мы узнаем Альфонсо и Обу. Третьей выходит девушка с рюкзаком за спиной. Как выяснится позже, ее зовут Габриелла. Ей лет двадцать пять-тридцать, движения ее немного грубоваты, что резко контрастирует с очень женственной внешностью, которую можно назвать красивой. Эти две характеристики представляют собой смесь, которая инстинктивно может нравиться или не нравиться. Как правило, она не нравится.

Габриелла нервничает, как будто она торопится или чего-то боится. Изучает местность, пытаясь сориентироваться в тишине. Альфонсо и Оба следуют за ней. Альфонсо впереди, Оба идет последним. Странность этой группы заключается в том, что у этих троих нет ничего общего. В порядке вещей было бы увидеть их в очереди на почте, но невозможно представить, что у этой троицы, выдернутой из человеческой колоды, может быть одна и та же цель. И все же, если послушать их разговоры, выходит, что так оно и есть. Первым заговаривает Альфонсо.

Альфонсо: Ну что? Это здесь?

— Да, должно быть, здесь.

— Должно быть или здесь?

— Здесь.

— Уверена? Потому что мы уже два часа кружим впустую. У меня спина разламывается.

— Разгружайте инвентарь.