Зверинец у крыльца

На испуг ворон не очень-то возьмешь, но и в осторожности им не откажешь: по сигналу тревоги стая тает, как дым. Однажды киргизский орнитолог Э. Шукуров собрался записать на магнитофон крик пойманной вороны. Не тут-то было. Узница молча переносила щелчки, щипки, грохот бросаемых на пол вещей. Казалось, никакая пытка не заставит ее раскрыть рот. Но победа все-таки была одержана — ворону случайно поднесли к зеркалу, и она завопила что есть мочи. Наверное, узница приняла свое изображение за подругу, которую следовало предупредить о грозящих неприятностях. Потом Шукуров бродил с магнитофоном по городу Фрунзе, разгоняя тысячные стаи. Вскоре птицы, едва завидев высокого человека в сером плаще, стали сниматься с места. Остальные же люди не действовали на вороньи нервы. В лаборатории орнитологии МГУ ворона напевала брачную песню, агрессивно каркала и кричала об опасности, когда в строго определенные точки ее мозга - посылали электрические импульсы. Магнитофон засвидетельствовал, что все ее разговоры укладываются в диапазон от 0,5 до 4,0 кгц.

Благодаря хорошо поставленной сигнализации воронья стая ничего не проворонит. И вот что примечательно: в разных странах у этих птиц свои диалекты — они не сразу понимают друг друга.

Разговоры разговорами, а проворонить ворона все-таки может. Например, ее надувает хохлатая кукушка, обитающая в Западной Европе. Кукушечье яйцо (12 граммов) мельче вороньего (17 граммов), но гениальная ворона на такую мелочь не обращает внимания. Забывает она и о том, что умеет считать: нередко хохлатая кукушка умудряется подкинуть в ее гнездо два яйца. А хозяева этого не замечают. В чем дело?

В быстро меняющемся мире и птицы предприимчивы. В ноябре 1971 года черные вороны пожаловали в Смоленск! Сибирячкам тут понравилось, и с тех пор в старорусском городе зимует довольно большой их отряд. Из города они исчезают в начале апреля. А вот серых ленинградских ворон в Смоленск и калачом не заманишь — скорее всего, они зимой веселятся на Монмартре, заглядывают в окна Лувра, дежурят возле французских кабаре. Московские вороны тоже не все домоседки — на зиму многие отбывают в загранкомандировку, в Данию. Кое-какие московские вороны остаются зимовать на родине. Но в горланящих тысячных стаях, летящих по утрам на городские окраины, коренных москвичек меньше, чем пришельцев с Севера.

Вороны озабоченно шныряют по помойкам, балконам и подоконникам — нет ли наживы? Как-то проголодавшаяся ворона стянула початый пакет со сливками. Сливок в нем, видимо, оставалось достаточно — похитительница еле держалась в воздухе, тяжело махая крыльями над мостовой. Вынырнувший из-за угла автомобиль заставил птицу сделать крутой вираж. Пакет выскользнул из клюва, и ворона, усевшись неподалеку, грустно смотрела на белое пятно, застывшее на асфальте. Каждое ее перышко выражало огорчение. И еще одна, совсем уж невероятная зимняя история: вороны разогревали обед — заледеневшие картофельные очистки, корки хлеба и другую снедь — на трубе котельной. Помните у Пушкина:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,

На дровнях обновляет путь,

Его лошадка, снег почуя,

Плетется рысью как-нибудь...

И хотя ворона зимой непременно присоседится к человеку, ей «как-нибудь» нельзя — крылышки протянешь.

У лошади есть стойло и кормушка.

А ворона большую часть года, большую часть жизни существо бездомное. Знаменитый орнитолог Оскар Хейнрот предупреждал: когда вы читаете, будто в непогоду птицы прячутся в гнездо, знайте, это грубейшая ошибка — после того как они вывели птенцов, у них нет никакого дома.

Дома нет, а привязанности есть. Несмотря на то что главные пищеблоки ворон — городские свалки — вместе с ростом Москвы переместились на десятки километров, птицы все же летят ночевать в центр, например на площадь Ногина или Воронцово поле. Здесь они дрожали от холода еще во времена царя Алексея Михайловича. Создания Исторического музея и из Александровского сада, примыкающих к Кремлю, недавно вороны исчезли. С точки зрения ворон и галок, кое-какие многоэтажные здания на окраинах ныне тоже подходят для ночлега, но все-таки они искренне привязаны к старым паркам и кладбищам, к домам с так называемыми архитектурными излишествами.

В последние годы несколько птиц зимо0али В тихом месте возле избушки лесника на реке Чуне (Кольский полуостров). Около тысячи каркающих особ зимуют под Мурманском рядом с зверосовхозом. А вот английские вороны сплошь консервативны: кольцевание показало, что они не перемещаются далее 115 километров. Да в этом и нет нужды — настоящей зимы в Англии днем с огнем не сыщешь. К зиме теплоизолирующие свойства вороньего оперения улучшаются, но, чтобы не промерзнуть, птице приходится повышать уровень обмена веществ — попросту говоря, есть побольше. Это подтвердили эксперименты: у птицы, весящей 540 граммов (вороны весят от 460 до 690 граммов), летом стандартный метаболизм был 68,5 ккал., а зимой — 79 ккал. в сутки.