Звезда+1

Бросаю мимолетный взгляд на озирающееся по сторонам воплощение женской привлекательности в коротком платье и киваю:

— Барбара Лиман. Имел честь быть знакомым.

Под честью быть знакомым я подразумеваю, что как-то в прошлом я изрядно помял ее 90-60-90 на шелковых отельных простынях Four Seasons. И кстати, она сама была этому инициатором.

— Ну и как она? — с азартом интересуется Роб, облизывая модельные ноги сальным взглядом. — Горячая?

— Не помню, — пожимаю плечами и запрокидываю в горло четвертый по счету односолодовый глоток. Я не кривлю душой, потому что и, правда, не помню. Кажется, последние три месяца вызвали у меня избирательную амнезию: я не помню ни одной телки из своего прошлого, кроме одной, с мыслью о которой засыпаю и просыпаюсь последний месяц. И две недели созерцания дельфиньих морд вместе с галлонами кокосового сока не помогли, а будто-то бы наоборот сделали хуже: чем бы я не занимался на островах, представлял насколько бы было круче, если бы рядом была стерва-Котенок. Лежа на шезлонге, поедая крабов в местных ресторанах, плавая с Майлом в Индийском океане, стоя в душе. Особенно, стоя в душе. Ведь будь рядом Котенок, мне не пришлось бы на нее дрочить.

— Смотри-смотри, идет к нам. — радостно верещит Роб, одергивая под столом ширинку. — Такого красавчика как я сложно не заметить.

И это кобелюга хотел сделать Котенка своим талисманом. Недостойный идиот.

— Привет, Хейден, — сладко улыбается подоспевший Секрет Виктории, отбрасывая тень на наш стол своей щедрой четверкой. — Я забежала на мохито с подругой, а здесь ты. — она кивает на пустующее диванное место рядом со мной и интересуется: — Можно?

— Конечно, можно! — радостно взвизгивает Роб, который, очевидно, решил, что на этот вечер я делегировал ему словесные полномочия, и вжимается в стену, показывая, где наиболее уютное свободное место.

Но Барбара, конечно, плюхает свой высокооплачиваемый зад рядом со мной, а на истекающего слюной кобеля даже не смотрит.

— Как твои дела? — вздергивает бровь и как бы невзначай кладет ладонь мне на колено, что на ее языке означает «Поехали в номера, жеребец, я буду твоим жокеем». — Поздравляю с победой, кстати. Слышала, журналисты недоумевают, что ты до сих пор не дал ни одного интервью.

Посылаю ей пустую улыбку и как правильный евнух снимаю в себя руку и возвращаю на гладкое колено, что на моем языке означает: «Жеребец сломал ногу, и родео отменяется»

— Приятно, что следишь за моей карьерой,

Но, кажется, Барбара с ипподромным сленгом знакома лишь частично, потому что она принимает вторую настырную попытку проникнуть в стойло:

— Какие планы после? Я немного расслабляюсь между съемками. Не хочешь мне в этом помочь?

Со вздохом оглядываю безупречное лицо и красиво упакованные сиськи и мотаю головой:

— Неа, не хочу.

Вот они, будни троекратного чемпиона мира: выпить виски в компании озабоченного штурмана, по возвращению домой прочитать книжку сыну, выслушать младенческие наставления о том, как было бы лучше, если Аврора жила с нами и снова уныло передернуть. Затянувшийся день сурка, блядь.

— Ну как хочешь, — фыркает оскорбленный Секрет Виктории, до которой наконец дошло, что мой пенис не настроен на гостеприимство. — Хорошего вечера.

А пока Барбара, цокая каблуками, уносит свой подиумный зад, делаю пятый глоток под разочарованный голос Роба:

— Ну ты и мудак.

Чемпион мира, дрочила, мудак и импотент. Я чертовски многолик.

Киваю в знак согласия и прошу непрерывно глазеющего на меня официанта принести счет. Хочется домой.

— Кстати, а почему ты до сих пор не дал интервью? Я устал за тебя отдуваться.

А хрен его знает. У меня какая-то ментальная апатия наступила. Словно долго к чему-то стремился, а когда получил, то не знаешь, что с этим делать. В третий раз стал чемпионом и что дальше? Как и раньше тусить по барам и скалить зубы в журналистские камеры? Это я проходил дважды и в третий раз так уже не вставляет. Трахать телок, раздвигающих ноги при звуке моего имени? Они же не со мной трахаются, а с моим титулом. И если раньше меня это устраивало, то сейчас почему-то нет. Все стерва-Котенок и ее волшебные сиськи. Словно в мозги и в трусы кошачья шерсть забилась.

— Нет, времени, бро. — пожимаю плечами, после чего Роб напускает на себя вид гуру психоанализа и подается вперед:

— Это все из-за секси-няни, да? Так и знал, что ты ее трахнул.

— Заткнись, — откликаюсь беззлобно и делаю финальный глоток. Пора остановиться, а то Майкл останется без автомобильной сказки.

— Да позвони ты ей, бро. Девка улет, и Майк ее обожает.

— Я написал ей сообщение. — выдавливаю из себя признание, которое кислотой выжигает мне внутренности. — Она не ответила.

Роб смотрит на меня как заспиртованную четырехглазую жабу в музее кунсткамеры. С жалостью и отвращением.

— Какой же ты убогий, чувак. Какой следующий шаг? Начнешь подкладывать записки под дверь?

Блядь, я предложил ей встречаться и написал сообщение. Этого что, мало?