Звезда Аделаида - 2

В паху… Северус же!.. Он же там, в опочивальне брата своего младшего, неразумного - бастарда один-одинёшенек остался и, не приведите грозные, но и милостивые, милосердные боги отца Квотриуса, ибо иных не знал он, дабы кровотечение его стихло хоть на немного. А полукровка тут, с женою злою брата высокорожденного, сам думает о рабынях всяких отцовских, да о них заботится - не нашёл себе занятия лучше! И без него, Господина Квотриуса как-нибудь, да обойдутся.

Первое дело сделано - волшебная палочка, повинующаяся и ему, в руках, а теперь пришла пора идти к ослабевшему из-за ведьмы Северусу!

- Адриана, подымись с колен и знай, что если погубишь ты плод, коим наделил тебя супруг твой законный образом чудесным, в тот же миг муку на тебя напущу, Стихией Огня высушу и сожгу так, что и пепла от тебя для захоронения не останется. Так и сгоришь вся, без остатка, даже костей твоих сожжённых не соберут. Теперь же - идём за мною и ни о чём, ни о чём меня не спрашивай, ради сохранения жизни истинного первенца твоего.

- Ужели понесла я в нощь сию, нашу первую с супругом моим возлюбленным, и не притронется он боле ко мне, несчаст…

- Да, но о беременности, обо всём случившемся между вами в нощь сию, об этом и я знаю. А теперь - замолчи же. Да поторапливайся, ты, тварь бездушная!

- Ты восхотел разлучить меня с супругом моим возлюбленным! Я не прощу такового…

- Молчи!

Наступила непривычная уже, давно желаемая тишина.

- Кажется, я произнёс какое-то неведомое мне до сих пор заклинание, - подумал Квотриус. - Но я даже движения волшебной палочкой соответствующего не знаю, ибо не обучен я заклинаниюю Немоты. Неужли простым словом достиг я желаемого, и только-то? Но ведь сам я говорил брату моему возлюбленному о значении палочки волшебной для нас ним, в отличие от этого гостя его, простого мага Гарольдуса. Значит, говорить - говорю, а сам себе не верю - глупо сие весьма и весьма.

Ох, и не по душе Квотриусу всё это злоключение, произошедшее с возлюбленным братом. Страшно стало ему, всаднику! А ведь после… того, воистину страшное мгновение для него, бедного Квотриуса! - поцелуя с… этим «драгоценным гостем» у Северуса не случилось кровотечения, по крайней мере, когда начались ласки пениса того, у него не было крови. Неужли дело всё в нём, Квотриусе, столь ничтожном полукровке?

Или в том, что они с Северусом не только целовались, а было меж братьями несколько, немного большее? Значит ли это, что дело в бывшей меж ними так и не состоявшейся близости? Но и её-то не было, ведь братья лишь ласкали друг друга, не сходясь по-настоящему плотски, но только готовясь к сему акту дивного единения.

- Дивлюсь я на женщину сию, как сумела наложить на мужа столь… действенное проклятие…

Пришли. Стою, как идиот, каким был ещё позавчера, дурачком неотёсанным, как поговаривает плебс - вот и мне пришлось прибегнуть к гнушаемому мною языку сему, и боюсь открыть дверь. Боюсь увидеть Северуса мёртвы… Нет, хватит, дверь открывается!

- Finite incantatem!

Северус лежит, одёрнув одетую даже не в рукава, но только в горловину. На большее не хватило сил - тунику, и на средине, ближе к подолу её расплылось пятно крови, струйка просочилась к подолу и теперь капает медленно на пол. Сколько же крови познал простой земляной пол в опочивальне Квотриуса! Даже кровь матери его, бившуюся от Распятия на этом самом полу затылком. Вот теперь ещё - кровь возлюбленного брата, более матери, более всех на свете, даже отца.

- Северус, наконец-то привёл я Адриану и принёс твою волшебную палочку, хотя нужды в ней более для тебя нет!

Глава 94.

Никакого движения, даже глаз не открыл, лежит, а кровь так и сочится сквозь тунику. Ну что ж, ещё одна испорченная туника, Квотриус же их не считает! Так, тряпьё, более-менее красивое для взора и приятное при ношении.

- Неужли всё… так плохо?.. И брат не подымет на меня больше свои наполненные чистым серебром глаза?..

- Вот, ведьма, смотри что ты содела…

- Да ты и сам кудесник преизрядный! Не смог в полёте пуго отразить!