Звезда Аделаида - 2

Северус, мало того, что ответил вопросом на вопрос, что во все времена считалось невежливым, но и говорил обидные для женщины слова спокойно, но с внезапно подступившей, тщетно подавляемой, выступившей на поверхность… заботой, и о ком? Об истинной проблядушке, честь свою девичью первому встречному симпатичному рабу подарившей… Нет, не надо так о ней, и без того несчастной. Это же было её единственное прегрешение, да, огромное, но за всю жизнь, за целых двадцать три года! А сам Северус уже… так успел много и обильно нагрешить всего-то за пару месяцев. Меры не знают они с названным братом в любви своей, вот что. А ещё он, Сев, и Поттера мечтает, нет, жаждет! - растлить! Только теперь приостановились «братья»-любовники на время. Но время это скоро закончится, и вновь предадутся они греху мужеложества. Как бы не оказались правы Папенька с Маменькой в том, что большие несчастия произойдут в доме Снепиусов, вероятно, раз уже ничего экстраординарного не случилось, то всё будет связано с таким влюблённым, но пока не осчастливленным Гарри - занятию с юношей грехом содомским.

Это слово живо напомнило Мастеру Зелий период изучения по, тогда ещё, просьбе неразвоплощённого, но уже создавшего хоркруксы, Волдеморта, арамейского и древне-арабского, который длился несколько месяцев. Тогда Сев с круглой и деревянной от усталости головой только на ночь аппарировал в Гоустл-Холл, весь день проводя в библиотеке Лорда. Профессор не помнил - три или четыре месяца провёл он так. Но не суть важно, сколько, главное, результат - до сих пор Северус прекрасно владеет этими языками, как и современным арабским. На память зельевар, в отличие от нездоровья, никогда не жаловался. Да он вообще никогда никому не жаловался… только немного Рему, когда выпьют да Альбусу. Так, что в наступившее мирное время он может общаться с коллегами с Ближнего Востока на их родных языках. И арабы, а особенно часто - евреи, изучить язык которых Снейп всё собирался, но покуда общался с этими умными людьми на своём родном, который иудеи, равно, как и латынь, знали превосходно. Иудеи в последнее время просто наводняли самые известные, «родовитые» и посещаемые международные, внеевропейские конференции и конгрессы алхимиков.

Но его вернули из, как всегда, не вовремя и некстати нахлынувших воспоминаний в реальность самым банальным образом - заговорила очищенная от тяготы невеста, поцелуй её Дементор. Как же она успела достать Северуса за несколько часов знакомства - и с брюхом, и, как оказывается, даже без брюха!

- О, нет, прекрасный жених мой наречённый, эпитетами превосходными одаривший меня. Воистину говорю тебе - ничто ныне не тяготит меня боле, нежели предстоящая скорая уже свадьба наша.

- Так скорая свадьба смущает тебя столь сильно? Ужели настолько не по нраву тебе пришёлся я поведением своим негожим или внешностию, ведаю о сём и сам я, некрасивою, отталкивающею, неромейскою?

- Увы мне! - заголосил Снейп, как это принято у ромеев, нарочито громко. - Увы всем нам, всему дому Снепиусов! Ибо невеста моя наречённая, помолвленная со мною ныне, силою, вопреки желанию своему, влекома ко браку, ненавистному ей с патрицием негожим, её, высокорожденной столь много, недостойным!

Но слегка протрезвевшим, не понимающим, в чём суть дела, братушкам плевать на его вопли. Они с жадностью пялятся на принесённого третьего барана. Это, видно, Папенька самолично успел распорядиться насчёт еды для нажористых гостей, покуда сам не набрался. О, убыток и разорение хоть и богатому, но не бесконечному же, в самом деле, хозяйству Снепиусов! После подсчётов вместе с Фунной и собственных, на основе Продвинутой Нумерологии, каждый баран или овца в общем стаде колонов, фактически встала на учёт на Господских пастбищах и более не охраняемых за счёт заслуг всадников Малефиция, Квотриуса, ещё нескольких того же ранга и простых легионеров на воинской ниве.

- Впрочем, да хоть лопните прямо здесь! Ваши злоебучие, окровавленные кишки соскребут с пола и стен рабы, и памяти о вас не останется! А подушки забрызганные, так уж и быть, выкинем и купим новые. Ничего, дом Снепиусов не разорится ради такого счастья - не видеть вас больше ни-ког-да. Так, что сожрите больше, живите меньше!

И снова на сцену пред огни рампы выходит неуёмная какая-то, честное слово, Адриана со своей положенной, как в маггловской пьесе, репликой, на которую, в общем-то, тайком и рассчитывал Снейп, возглашавший свои дурацкие, но пришедшиеся к месту «увы».