Звезда Аделаида - 2

Скримджеру казалось, что ему уже удалось подкупить, о, нет, извините за неправильное выражение, разумеется, только лишь с помощью честных аналитиков склонить на свою сторону большинство голосов членов Попечительского Совета. Но, во-первых, ещё не все попечители получили хогвартских сов, а во-вторых, есть такая партия… Она же «Партия Малфоя». И эта противозаконная группировка членов Совета была категорически против и мешала, хотя и оставалась в кажущемся меньшинстве всего на один голос. Но сложившееся лобби, все члены которого получили свои колдографиии и… много ещё чего полезного и хорошо промывающего мозги, просто-напросто саботировало перевыборы Директора Хогвартса, не являясь в положенное время в полном составе, а за отсутствием кворума перевыборы и вовсе не могли состояться. Лобби было на редкость крепким и единодушным, оплаченным или одарённым для сугубой верности ценными подарками бессменного, всеми до безумия нравящегося лидера.

Лорд Малфой не знал о секретных папочках на… всех попечителей, считая, как всегда, что только о его амурных похождениях пишут бульварные писаки, но и не ведая о столь ценном достоянии господина Директора, а потому сам с единомышленниками усиленно боролся за тот самый единственный голос, который переломит ситуацию в Попечительском Совете. В том, что голос рано или поздно купится на щедрые задаривания и галеоны, впрочем, для состояния Малфоя совершенно ничтожные, сам лорд даже не сомневался, но и не торопился… пока оплачивать излишние траты этого самого «голоса» - известного мота и карточного игрока. Ему деньжат надо подкинуть в последнюю очередь, не то проиграет и потребует ещё.

Одновременно Люциус Малфой своими средствами усиленно «копал» под виновника всех бед - министра магии, который объявил возлюбленного паче чаяния кума «во внутриминистерский ро…». И лорду повезло - а как же могло быть иначе! - добыть много качественного компромата на ненавистного по собственным соображениям Скримджера через свои, великосветские связи, казавшиеся поистине безграничными. И бесценных колдографий министра-резвунчика, любившего пожить с размахом, сделанных в самые неподходящие, позорные, даже шокирующие моменты жизни министра, было множество. А тот любил колдокамеры и колдографии, как будто специально ради удобства собирания компрометирующих материалов на него, мини-и-стра-а ма-а-агии, ради потенциальных недоброжелателей.

Да и не отобранные Тонкс за простым стрёмом, что кто-нибудь сейчас точно заявится в комнату с липовым шифром и банальным неимением времени просмотреть всю картотеку, документы каким-то образом перекочевали-переехали в руки лорда. Да, опять и снова из той самой, пиететом около тысячи сотрудников и личными кодами, снабжёнными и сообщёнными только нескольким десяткам из всего штата, охраняемой комнаты в Аурорате. Оказывается, не одна Тонкс не страдала комплексами относительно закрытой «наглухо» «аппетитной» двери, но нашлись и другие изменники правому делу и своих, и, что самое страшное, министерских Ауроров. Среди документов, добытых из «зашифрованной» комнаты, были «пыточные протоколы», полные настоящего садизма, a-lá Волдеморт в лучшие годы, причём второго пришествия, только полными графами типа: «изнасилована пять раз», «изнасилован трижды, во время третьего вкупе с трёхминутным Crucio, скончался, на всякий случай применена Avada kedavra». Всё это разнообразие и «благолепие» было получено без затраты единого кната, просто ради разрешения побывать на светском знаменитейшем банкете и танцульках в самом гнезде великосветского «разврата» - Малфой-мэноре. Никто не обещал им, этим пешкам в игре, которую затеял сам лоpд Малфой и к которой вскоре подключился возлюбленный сын, что они будут приглашены наряду с аристократами - дамами и кавалерами британского магического бомонда, об этом все как-то сразу забывали, растерянно соглашаясь быть удостоенными чести побывать в имении самих известнейших лордов Малфой.