Звезда Авроры

– Выпустили ракеты, сэр. Они отскочили от сильдратийца, как мячики для кебара. Их корабль вышел на позицию, и они готовят шаттл для высадки. Я пытаюсь пустить кольцевой ток по нашему корпусу, чтобы они люк не взломали, но несколько волнуюсь насчет изоляции. Не хочу сделать работу за них и всех вас изжарить.

– Принято к сведению, – отвечает Тай сурово, жестом показывая нам, чтобы укрылись за контейнерами. – Кэт, когда абордажная команда будет тут высаживаться, бей по крейсеру. Внимание у них будет рассеяно.

– Вас поняла, – отвечает Кэт в коммуникаторе жестким голосом. – Внезапный удар по кораблю-матке готов к исполнению. Буду целиться по фабрике любви.

– Ею сейчас оснащают крейсера? – спрашивает Скарлетт.

– Ну, до меня доходили слухи…

Снова скрежещут двери лифта, и появляется Первый Танет с сильдратийской девушкой, Аэдрой. За ними несколько десятков сильдратийцев постарше. Все движутся медленно, одеты в длинные одежды, а про оружие в их руках даже я могу сказать, что оно не моложе их самих. Кэл стоит рядом со мной за высокой стопкой контейнеров, он окликает пришедших:

– Займите места у пусковых башен вокруг отсека, прикроем всю территорию.

– Мы от тебя не принимаем приказов, Воерожденный, – огрызается Аэдра. – И от твоих терранских песиков тоже. Это наша станция.

– Мы должны стоять заодно, Аэдра, – спокойно отвечает он. – Или пасть поодиночке.

Аэдра отделяется от прочих сильдратийцев и движется кошачьей поступью к нам. Кэл переступает с ноги на ногу и оказывается передо мной.

– Это ты мне говоришь стоять вместе? – Лиловый клинок в ее руках оживает с треском, пламя под цвет огню в ее глазах. – Ты, чей род растерзал наш родной мир?

– Ты понятия не имеешь, кто я, – отвечает Кэл. – И чего мне стоило оказаться здесь.

Она поднимает руку, и я вижу татуировку на безымянном пальце: круг с одинокой слезой.

– Я знаю, что мой бе'шмаи погиб от рук твоих соплеменников, Воерожденный. Вместе со всем нашим миром.

– Аэдра! – окликает ее Танет. – Сейчас не время!

– Мы сейчас все погибнем, Танет! – кричит она. – Лучше времени, чем сейчас, не будет!

Она поворачивается к Кэлу, оскаленная злобной гримасой.

– Твой путь устлан трупами, и судьба твоя в твоей крови.

– Чо'таа, – говорит Кэл ледяным голосом. – Кровь моя здесь ни при чем.

И тут у меня перехватывает дыхание.

Потому что…

Я уже это видела.

Он стоит в точности, как в моем видении там, на станции Аврора.

Идеально собран, даже когда стоит спокойно, словно взведенное оружие, на лице у него синяки, в тоне презрение.

И сказал те же самые слова.

Этого не может быть…

Мое видение сбывается.

Внезапно отсек наполняется грохотом, скрежетом металла. Сообщение Финиана о том, что абордажная команда высаживает внешний люк, уже не нужно. Кэл поворачивает голову на звук, на дверь отсека.

Девушка, пользуясь случаем, вскидывает потрескивающий лиловый клинок:

– Увидимся в Пустоте, Воерожденный.

И все застывает. Будто смотришь стоп-кадр, будто свет стробоскопа погас, и мне видно каждое движение и каждый миг.

То, что я вижу и что уже видела.

Аэдра вскинет клинок и взмахнет им, лиловая полоса как в моем видении, смертельный удар в действии. Кэл повернется, но будет поздно, лезвие войдет в него, он вскрикнет и упадет передо мной, и у меня руки будут в крови. Лиловой крови.

Его крови.

В голове я все это вижу.

Отчетливо, как вижу эти стены.

Я держу руки перед собой.

И знаю, что могу это изменить.

Вдруг грузовой отсек освещается белой дрожащей вспышкой. Я вскидываю руку. И хотя я стою далеко от Аэдры, она отлетает назад, ударяется в стену, широко раскинув руки. Потом сползает по стене, а мой правый глаз пронзает жгучая боль, бьющая в голову. Виски будто обручем давит, давит, я сворачиваюсь в клубок, но мой крик тонет в скрежете металла выбитой двери отсека, и снова у меня из носа капает кровь. Теплая, соленая на губах, она капает на металлический пол.

Кэл стоит передо мной, шевеля губами, и не отводит от меня взгляда.

– Духи Пустоты! – выдыхает он. – Что у тебя с глазом?