Звезда Чёрного Дракона (СИ)

– Я… Я убила ее, – ответила Ева испуганно, глядя на свои ладони, из которых вырвалась магия. – Эш… Прости… Я… Я… Не хотела. Я всего лишь хотела спасти тебя…

Она дрожала от ужаса. Одно дело драться во время соревнований – там можно быть сильной, коварной и дерзкой. Другое – убить кого-то.

– За что ты просишь прощения? – прошептал Эштан.

– Она ведь… твоя мать.

– Она просто ведьма, которая родила меня и не успела убить, – ответил он тихо, сильнее прижимая ладонь к животу. И только тогда Ева увидела, что он ранен.

– Что с тобой?! – воскликнула она.

– Нам нужно уходить, – прошептал Эштан. – Они все поймут, как только найдут ее.

– Куда уходить?

– Куда угодно. Если спрячемся, может быть, будет шанс выжить.

Ева взяла себя в руки – снова сотворила щит невидимости и, подхватив Эштана под руку, повела в сторону, то и дело оглядываясь и ожидая того, что колдуны или ведьмы бросятся за ними в погоню. Но нет – те все еще были на общем сборе, и им удалось сбежать, покинув лагерь. Нечисть, которая бродила всюду, не трогала их – и на Эштане, и на Еве были особые метки, говорящие, что они «свои».

Быстро передвигаться они не могли из-за ранения Эштана – несмотря на то, что Ева попыталась кое-как перевязать его, он терял кровь, но держался так, будто ему не было больно. Они отходили все дальше и дальше, и Ева, помогаю Эштану идти, пыталась скрыть их следы магией. Из воды сотворила их двойников и отправила их в противоположную сторону – если за ними будет погоня, двойники спутают следы. К тому же она послала особый сигнал о помощи, но сомневалась, что им помогут. Войска, отправленные в Приграничья, потерпели поражение. А в столице, должно быть, сейчас царит хаос. Никому нет дела до двух сбежавших шпионов.

Долго идти у них не получилось – через несколько часов силы окончательно покинули раненного Эштана. И он тяжело осел на землю, прижимая руку к ране на животе.

– Больше не могу идти, – хрипло сказал он. – Уходи одна.

– Ненавижу это, – со злостью бросила Ева.

– Что?..

– Когда кто-то начинает геройстовать.

– Сказал же – иди. Без меня. Это не геройство, это логика. Кто-то из нас должен спастись. Очевидно у тебя больше шансов. – Эштан закашлялся, и на его губах заблестела кровь.

Ева со всех ног кинулась дальше, а он устало прикрыл глаза, борясь с навязчивым желанием забыться. Он почти провалился в это состояние, когда Ева вернулась, тяжело дыша. Волосы ее были растрепаны, лицо покраснело от холода, а глаза сверкали.

– Я думал, ты уже далеко, – нашел в себе силы улыбнуться Эштан.

– Там овраг, – сообщила она, пытаясь поднять темного. – Совсем недалеко. Нам нужно дойти до оврага и спрятаться в нем. Давай, вставай! Это единственное укрытие, которое я нашла. Ну же! Эштан!

С большим трудом, но он все-таки поднялся и с помощью Евы добрался до узкого неглубокого оврага. Оказавшись на его дне, девушка снова накрыла их щитом невидимости, зная, что от опытных колдунов и ведьм это их не спасет. А уж от Кровавого дракона – тем более. Однако так они хотя бы не будут находиться на открытой местности. Хоть какое-то подобие укрытия, где она сможет развести магический огонь – от него не будет идти дым, который тотчас выдаст их.

Затем она снова послала сигнал о помощи, но без особой надежды.

– Ева, у меня есть Пряталка, – сказал вдруг Эштан, нашарив ее в кармане.

– Что? – не сразу поняла она.

– Пряталка.

– Ты о чем? – Испугавшись, что он бредит, она коснулась его лба. Горячий, но, кажется, высокой температуры нет. Пока еще нет. Без помощи Эштан долго не проживет.

– Артефакт, с помощью которого можно спрятаться в искусственном пространственном кармане. Его когда-то дала мне Альва.

Он прошептал какие-то слова на старомагическом, и их вдруг подхватило словно вихрем, закружило и забросило в небольшую комнатку с окном, из которого было видно звездное небо и ночное море.

– Чтобы выбраться, нужно сказать: «Aseir naverran». Окно не открывай, опасно, – предупредил Еву Эштан и тяжело опустился на кровать. Она помогла ему лечь, проверила рану и перевязала ее – в комнатке нашлись бинты. Кровь удалось остановить, но Эштану становилось все хуже и хуже, хотя он не жаловался, не стонал от боли и не умолял о помощи. Просто лежал и смотрел в потолок немигающим взглядом, а платиновые волосы разметались по подушке.

Ева сидела рядом и бездумно смотрела в окно. Смогут ли они выжить? Спасут ли их? Что их ждет?

Вероятно, ничего хорошего.

– Жаль, – вдруг сказал Эштан.

– Чего? – повернулась к нему Ева.

– Столько проклятой крови пролито напрасно. Я бы мог использовать ее для магии. А она просто пропадает зря.

– Дурак, – нахмурилась Ева. – Не трать силы.

– Не буду. Потому что не могу. Знаешь, как называется заклинание, которым она ранила меня? – без каких-либо чувств в голосе спросил Эштан.

Они оба понимали, что «она» – это его мать.

– Как? – сглотнув, спросила Ева.

– «Два кинжала», – ответил Эштан с усмешкой. – Один кинжал ранит тело, второй – нашу магическую сущность, перерезая потоки магии. Во мне ее почти не осталось.

– Старая тварь, – вырвалось у Евы.