Звезда для Наполеона

– Это обычное волнение перед выходом на сцену, – ответил он, демонстрируя спокойствие, которого и близко не было. – Все великие артисты его испытывают. Особенно при первом выходе на сцену. Это пройдет!

У дверей ее уборной Марианну поджидал Эльвиу с громадным букетом алых роз в руке. Он протянул их ей с поклоном и вкрадчивой улыбкой.

– Вы – самая прекрасная! – заявил он своим звучным голосом. – Сегодня вы станете самой великой, и мы, может быть, станем друзьями навсегда, если вы этого захотите…

– Я уже ваш друг, – сказала она, протягивая руку певцу. – Благодарю за вашу поддержку. Я в ней очень нуждаюсь.

У этого светловолосого красавца, в сорок лет сохранившего стройность, уже стало привычкой назойливо разглядывать ее в упор, особенно ее декольте, но он был симпатичным и по-хорошему старался ей помочь. К тому же Марианна привыкла к характерным особенностям этой среды, резко отличавшейся от той, в которой она до сих пор вращалась и где она хотела не просто занять место, а царствовать.

Предоставленная ей уборная превратилась в сад, столько цветов туда принесли. Можно было подумать, что не осталось ни одной розы, ни гвоздики, ни тюльпана во всем Париже, так постарались ее друзья. Там были громадные букеты, присланные Талейраном, Фортюнэ и ее другом банкиром Увраром, Фуше, Дюроком и многими другими. Был и малюсенький букетик от имени застенчивого г-на Феркока и целая охапка фиалок, присланная Наполеоном, содержащая внутри и другой букет: из алмазов, с запиской, удваивающей его цену: «Я люблю тебя, в чем и расписываюсь: Наполеон».

– Все будет хорошо, – нашептывал ей Аркадиус. – Разве можно бояться, когда все вас так любят? Подумайте, что он будет там. Пойдем посмотрим.

Пока Агата принимала во владение уборную и прокладывала себе дорогу в цветах, Аркадиус взял Марианну за руку и увлек за кулисы. Хористки, машинисты сцены, осветители и прочий люд метались взад-вперед, взволнованные последними приготовлениями. В оркестровой яме музыканты настраивали инструменты, а в это время постепенно зажигались огни рампы. Из-за гигантской бархатной стены доносился шум зала.

– Смотрите! – едва выдохнул Аркадиус, слегка раздвигая складки.

Под бесчисленными светильниками большой люстры театр буквально сверкал. Все иностранные послы были там, все советники Империи в полуфантастических костюмах, введенных Наполеоном. С бьющимся сердцем Марианна увидела м-м де Талейран, сидевшую в ложе с несколькими друзьями, Талейрана с дамами – в другой и узкое лицо Доротеи – в третьей. Принц Евгений был тоже здесь, и королева Гортензия, его сестра. Вполголоса Аркадиус назвал присутствующих: старый князь Куракин, канцлер Камбасере, красавица м-м Рекамье в серебристом газовом платье, Фортюнэ Гамелен, конечно, сияющая и яркая, как райская птичка, рядом с пролазой Увраром. В одной из боковых лож восседала Аделаида д'Ассельна, великолепная в фиолетовом платье и тюрбане из белого атласа, которые ей подарила Марианна. Через невероятный лорнет старая дева посматривала на всех и вся. Она переживала сегодня день своей славы одновременно с возвращением в парижскую жизнь. Бесстрастный лакей охранял дверь ее ложи, где она царила в гордом одиночестве, тогда как вокруг все ложи были переполнены.

– Здесь вся Империя… или почти вся, – вздохнул Аркадиус. – Ясно, что Император должен прибыть… Еще немного, и все эти люди будут влюблены в вас!

Но взгляд молодой женщины приковался к большой ложе, еще пустой, где должен был занять место Наполеон с сестрой Полиной и несколькими сановниками.

– Завтра, – прошептала Марианна с пронзительной грустью, словно обращаясь сама к себе, – он уезжает в Компьен! Он будет ждать будущую Императрицу. Какое мне дело до других влюбленных! Мне нужен только он, а он меня покидает!

– Но этой ночью он будет принадлежать вам! – резко оборвал ее Жоливаль, понимая, что, если позволить Марианне поддаться меланхолии, она пропала. – А теперь скорей идите готовиться. Оркестр уже настраивается… Быстро!

Он был прав. У Марианны больше не было ни времени, ни права думать о себе. В эти последние минуты она должна слиться с театром. Она действительно станет артисткой и как таковая должна сделать все, чтобы не разочаровать тех, кто оказал ей доверие! Марианна д'Ассельна исчезнет, Мария-Стэлла займет ее место. И Марианне хотелось, чтобы место это было блестящим.

Отвечая на несущиеся со всех сторон дружеские приветствия, она дошла до своей уборной, где ее ждала Агата. С легким реверансом субретка протянула ей большой букет камелий чистейшей белизны, обернутый и перевязанный зеленой лентой.

– Рассыльный принес его, – сказала она.

С неподвластным ей чувством прочла Марианна приложенную карточку. На ней было два слова: «Язон Бофорт». Больше ничего.