Звезда Егорова

Хёффле спешил. Повстанческая армия и партизаны, оборонявшие железную дорогу Жилина — Попрад, прервали движение воинских эшелонов на восток, откуда началось новое наступление Красной Армии.

Шеф генерала, Гиммлер, рвал и метал, требуя в ближайшие дни покончить с восстанием. Его страшило, что части Красной Армии могут спуститься с Карпат и соединиться с повстанцами. Хёффле заверил Гиммлера, что «повстанческая армия сидит в мышеловке». Осталось захлопнуть дверцы.

Восемь хорошо вооруженных немецких дивизий ждали сигнала, чтобы ринуться на обескровленных, вымотанных боями повстанцев и партизан. Хёффле собирался согнать их, как стадо, на самое узкое пространство в долине Грона и заставить сложить оружие.

А пока на дорогах урчали мощные грузовики, вывозя к огневым позициям снаряды, которыми Хёффле хотел задавить волю повстанцев. Булькало горючее, заливаемое в горловины топливных баков танков и бронетранспортеров. Оружейники деловито подвешивали кассеты с мелкими бомбами к «юнкерсам». Крутились валы типографских машин в Братиславе, печатая листовки, сочиненные имперским министром, «протектором» Чехии и Моравии Франком:

«Словаки в Банска-Бистрице и окрестностях! Сильные танковые части немецкой армии подготовлены к наступлению на ваш край. Борьба, на которую вас толкнули безответственные и антисловацкие элементы… подходит к концу… Сопротивление бесполезно… Прекратите бессмысленную борьбу… Кто добровольно сдастся, тот сохранит себе жизнь…»

…Католическая церковь приказала своим пастырям звонить в колокола по поводу «освобождения» каждого села, служить в костелах благодарственные молебны в ознаменование победы над сатаной, читать проповеди заблудшим и предавать анафеме упорствующих. По этой команде, как и полтора месяца назад, над горами понесся гнусавый звон. Тогда для фашистов это был сигнал бедствия. Теперь — благовест торжества.

Хмурым субботним утром девятнадцатого октября эсэсовская танковая дивизия «Адольф Гитлер» пересекла венгерскую границу и двинулась долиной Римавы в глубь Рудогорья — на Мурань и Тисовец. Это был сигнал к генеральному штурму позиций повстанцев. А с севера на Телгарт и Липтовску Осаду двинулась горная дивизия с танками. С запада, обходя Кремницкие горы, на Банска-Бистрицу шла полевая пехота с танками. Над ущельями поднимался сизый дым отработанных газов.

Измотанные в прежних боях, партизанские соединения и повстанческие части не смогли удержать политых кровью рубежей и начали медленный отход, сокращая и без того небольшую свободную территорию. Телгартская группа Ярослава Станека и бригада Егорова два дня сдерживали натиск горных егерей и танков противника. На третий день группа была окружена. Перекрывая треск пулеметов и разрывы мин, со склонов гор понеслись усиленные мощными репродукторами призывы немцев: «Партизаны Егорова и Станека! Вы окружены! Бросайте оружие и идите в плен! Кто сложит оружие и сдастся, обещаем безнаказанность!»

На наблюдательном пункте сидели Егоров, Станек и командир батальона капитан Грушка. Они видели, что вырваться можно только на Брезно, там кольцо егерей было слабее. Но кому-то надо принять на себя удар танков, когда они кинутся преследовать уходящих.

— Это сделаю я со своим батальоном, — вздохнул Грушка. — Мои солдаты говорят: «Смотрите, как дерутся русские партизаны далеко от своего дома. Как же мы должны биться у родного порога!» Я согласен с ними. Только мы не будем отвлекать на себя танки. Мы сами станем наступать в сторону Рудогорья. А вы прорывайтесь на Брезно. Танки мы задержим и, если милостив бог, после боя встретимся. Прощайте.

На рассвете батальон Грушки бросился в отчаянную атаку на немецкие танки. А главные силы яростным ударом сбили егерей и вырвались на шоссе, ведущее к Брезно. Сзади еще долго не утихал бой…

По горным дорогам, засыпанным, словно снегом, немецкими листовками, под градом бомб и снарядов отходили в треугольник Зволен — Бистрица — Брезно измученные повстанцы, отбиваясь от наседающих танков врага. Бои шли за Брезно, под Зволеном и в Кремнистых горах, у границ аэродрома «Три Дуба», с потерей которого прерывалась помощь повстанцам оружием и боеприпасами.

Ночью двадцать второго октября собрался президиум Словацкого национального совета вместе с руководителями Коммунистической партии Словакии.

Главный штаб партизанского движения Словакии предложил президиуму план перемещения отрядов в Западную и Восточную Словакию, в Словацкие Рудные горы и Западные Карпаты. Активные диверсионные действия на железных дорогах уже вели соединения Величко и Квитинского.

В эту ночь президиум решил, что повстанческая армия должна, защищая Банска-Бистрицу, готовиться к уходу в горы.

Руководство восстанием переезжало в Доновалы.