Звезда гарема

– Не могу поверить, – пробормотал Винцент. – Это какое-то недоразумение.

– Никакого недоразумения, – презрительно закетил Эрве, – обычные штучки Байярдов.

Джеймс Байярд, пришпорив коня, в сопровождении двух рыцарей направился в сторону владельцев замка.

– Люсьен де Готье, ты где?

Не думая об опасности, тот немедленно выпрыгнул на амбразуру, его мощная фигура отчетливо вырисовывалась на фоне зубцов башни.

– Я здесь, – крикнул он.

Джеймс поднял забрало и посмотрел на него.

– Я требую ее обратно.

Его противник подумал, что неправильно расслышал.

– О чем ты говоришь?

Последовало долгое молчание, потом Байярд сорвался на крик.

– Ладно, Люсьен, я буду играть по твоим правилам, но знай, что ты умрешь на коленях.

– Что случилось? – удивился Люсьен. – Я не играю в детские игры. Это ты впал в детство, ты, предложивший мне мир, а теперь явившийся сооруженным ко мне без всякой причины.

– Без причины? Вы, де Готье, украли мою дочь так же, как когда-то похитили жену, а теперь смеете упрекать меня, что я несправедлив, горя желанием истребить ваш род?

Александра... Внутри Люсьена что-то перевернулось, причиняя огромную боль.

– Александра исчезла?

– Исчезла? – заорал Джеймс. – Это ты украл ее, сын шлюхи, точно так же, как когда-то твой папаша украл мою жену.

Не обращая внимание на оскорбления, за которые несколько лет назад старик расплатился бы сполна, де Готье покачал головой.

– Ты не прав. Я спускаюсь. – Повернувшись, Люсьен спрыгнул обратно на крышу башни.

– Нет, Люсьен, – вмешался Эрве, – не доверяй ему. Это ловушка, я уверен.

Одной рукой старший из братьев дотронулся до кинжала, в другой он зажал рукоять меча.

– Если это так, то ты знаешь, чьей крови прольется больше.

Эрве невесело кивнул.

– Я буду прикрывать твою спину, брат.

Повернувшись на каблуках, Люсьен спустился во двор и знаком приказал поднять решетку. Через минуту он прошел через подъемный мост и остановился перед Джеймсом Байярдом, который, если приглядеться, совсем обезумел от горя.

– Расскажи мне все, – потребовал де Готье, горя желанием узнать обо все случившемся до мельчайших подробностей.

Сидящий в седле с мечом в руке Джеймс наклонился к соседу.

– Что ты замышляешь? Где моя дочь? Испытывая бешеное желание вытащить свой меч и ответить на вызов, Люсьен, тем не менее, широко расставил ноги и сжал в руках воображаемую рукоять.

– Я не похищал ее.

– Тогда ты отрицаешь, что посылал ей письмо перед отъездом из Корберри?

– Этого я не отрицаю. Я действительно отправил ей записку, но это все.

– Это все? – саркастически переспросил Джеймс. – Ты хочешь сказать, что она не приходила к тебе той ночью?

– Да, именно это я и хотел сказать. Джеймс, взмахнув рукой, рассек мечом воздух, и лезвие его едва не коснулось груди де Готье.

Хотя тот и стоял, не шевелясь, но знал – один полет его кинжала, какие-нибудь секунды, и Байярд поплатится за свою угрозу.

– Ты опять лжешь! – закричал владелец Корберри. – Это ты похитил мою дочь и продал ее в рабство, как твой папаша поступил с Катариной. – Байярд вновь взмахнул мечом.

Спустя мгновение взбешенный и совершенно потерявший над собой контроль Джеймс был стащен с крупа лошади. Не обращая внимания на его свиту, обнажившую мечи, Люсьен сжал кисть лорда, чтобы тот не махал оружием, и приставил кинжал к его груди.

Бросив предупреждающие взгляды на двух вооруженных рыцарей, сопровождавших владельца Корберри, одним из которых был сэр Кейт, де Готье хрипло проговорил:

– Слушай меня хорошенько, Джеймс. Мой отец невиновен в исчезновении твоей жены, а я не несу ответственность за похищение Александры.

– Ты думаешь, что я поверю тебе?

– Неужели ты так быстро забыл, что это я привез ее тебе?

Глаза Байярда налились кровью.

– Несомненно, ты знал, что причинишь мне огромную боль, вернув ее и снова забрав.

«Терпение», – успокаивал себя Люсьен.

– Ты ошибаешься. Сначала в мои намерения входило использовать ее против тебя, но в конце концов я не смог этого сделать.

Байярд хотел возразить, но все-таки благоразумие вернулось к нему.

– Почему? Почему ты, де Готье, оставил ее нетронутой, затем передал ее в руки исконного врага, не требуя за это выкупа?

Вопрос неприятно задел Люсьена, но, не имея возможности больше скрывать свои чувства, он признался:

– Я люблю ее. – Эти три слова музыкой прозвучали в его голове. Он отпустил Джеймса и спрятал кинжал.

Неуверенно шагнув назад, Байярд дотронулся до своей шеи, где лезвие оставило тонкую полоску.

– Если же это так, – проговорил Джеймс, все еще подозревая соседа, – то почему ты отказался жениться на ней?

– В обмен на земли де Готье? – Люсьен покачал головой. – По двум причинам. Гордость – одна из них.

– А вторая?

Люсьен провел ладонью по волосам.

– А ты смог бы взять в жены женщину, которую любишь, и заставить ее тем самым навсегда поверить, что ты сделал это ради выгоды?

Байярд долго вглядывался в лицо недавнего врага, затем понимающе кивнул.

– Ясно.

– Да? Значит, теперь ты уже не думаешь, что это я похитил ее?

Неохотно расставаясь с заветной мыслью, приведшей его с войной в Фальстафф, Джеймс склонил голову.

– У меня нет выбора.