Звезда Хассалех (СИ)

— Как они вообще могли встретиться, он был в Австралии?! — Кроули снял очки и с усилием провел по лицу ладонями. — А я уж было подумал, что все закончилось.

— Вероятно, на выставке будут его поклонники, можно узнать у них, — предположил Сэм.

— Только истории хастуровских любовных подвигов мне не хватало, — обреченно вздохнул демон. — Где ж я так провинился, ну, те события не в счет? Я Апокалипсис остановил, войну между адом и небом, худо-бедно с жертвами и разжалованием в люди, но предотвратил, почему я теперь должен что-то вообще делать?!

— Зачем надо было его привозить? — шепотом спросил Сэм у Азирафаэля.

— Вообще-то он сам захотел, — извиняющимся тоном ответил ангел, пожав плечами, потом посмотрел на часы на цепочке, которые достал из кармана. — Я думаю, стоит уже пойти.

На слишком приличного Азирафаэля при входе посмотрели с удивлением, но никто не сказал ни слова; большинство поклонников творчества Хастура выглядели как Кроули, тот даже занервничал.

Выставочный зал представлял собой лабиринт из простых белых пронумерованных стен, на которых висели картины разных цветов, размеров и лет.

— Концепция представляет собой альбом воспоминаний, — вещала какая-то невысокая девушка в черном платье с принтом одной из картин. — Это своеобразное понимание вселенной, наложенное на собственную жизнь. Хастур попал в аварию, когда был в Австралии, и так никто и не узнал ни откуда он, ни что у него за семья, он не помнит своей жизни, но можно понять, как он представляет себе то, что было в прошлом, если посмотреть на расположение картин.

Азирафаэль осторожно присоединился к немногим слушающим: рассказ, очевидно построенный на обрывочных сведениях и догадках, тем не менее оказался захватывающим.

— Посмотрите, в самом начале картина «Зарождение света» — это символ его рождения: мы видим размытую полосу в пустоте, в то же время это — отсылка к чему бы вы думали?

— К сотворению мира, — вдруг сказал Кроули и повернулся к Азирафаэлю. — Кстати, похоже.

— Да, — самоназначенный экскурсовод обрадовалась интерактивности: люди вокруг нее не задерживались, предпочитая рассматривать в тишине. — А следующая картина, которую он, кстати, написал совсем недавно, — это аллюзия на его семью. Видите? Высокие фигуры, они касаются краев холста, скорее всего, это родители и другие взрослые, которые его окружали, а эти, поменьше, другие дети.

— Это Люцифер, Габриэль и Михаил, — Кроули указал на три основных силуэта.

— А это ты, — добавил Азирафаэль на арамейском, кивнув на фигуру в отдалении.

— Да, — вновь влезла рассказчица. — Он показывает свою семью как ангелов, но как мы потом увидим, там не все гладко. Давно вы интересуетесь его творчеством?

— Очень, — искренне сказал Кроули. — Видите ли, меня интересуют патологии, а его картины глубоко патологичны и показывают психопатичную натуру. Вы продолжите? — он посмотрел на девушку с выражением искренней надежды на лице.

— Зачем ты так? — горько спросил Азирафаэль, когда девушка, сердито поджав губы, ушла от них подальше.

— Потому что он — кумир молодежи теперь. Кумир. Хастур! Напомнить, что он делал?!

— Он не помнит, — Азирафаэль повернул за угол и замер, невольно схватив за руку Кроули. Демон спустил очки на кончик носа, тоже неотрывно глядя на огромное полотно, изобразившее архангела во всем его неземном великолепии. — Это… Михаил, — севшим голосом сказал Азирафаэль. — А… архангел Михаил.

— Я узнал, кто меня с Небес сбрасывал, спасибо, — Кроули с трудом отвернулся: строгий взгляд Михаил с картины выворачивал наизнанку.

— Как он смог так изобразить? Ведь невозможно, но я… я чувствую страх. Самый настоящий трепет перед этой картиной, — Азирафаэль посмотрел на свои руки. — Невероятно.

Он огляделся: не только на него и демона картина производила подобное впечатление. Люди отводили глаза, кто старался поскорее пройти мимо, кто наоборот, задерживался и смотрел, испытывая себя.

— Как отвратительно, — сказал Азирафаэлю остановившийся возле него человек в костюме и с белым воротником священника. Кроули побрел смотреть дальше в одиночестве. Ангел подумал, что тот, видимо, выбрал его в собеседники из-за костюма. — Изображать свою подружку в виде архангела! Вы не знали? — он протянул Азирафаэлю буклет. — Он рисует ее ангелом, точнее, архангелом, причем конкретным — Михаилом! Кощунство!

— Вы еще дальше не смотрели, — оскалился вернувшийся Кроули и дернул Азирафаэля за рукав, довольный как никогда. — Пошли, ангел.

Он довел его до следующего поворота, отошел и стал смотреть со стороны. Азирафаэль не подвел: несколько секунд постоял в шоке, даже не дыша, потом юркнул назад в безопасный коридор. Демон расхохотался и, схватив его под локоть, потащил ближе к первой картине.

— Смотри, какое мастерство! Они как живые тут!