Читаем Звезда на ладони полностью

А я об этих больших событиях написала подробно в своих мемуарах. И о трагичном его конце. (Ведь мы с Юрой в той гибельной для Ларисы и её оператора автокатастрофе случайно остались живы.) Рассказ я назвала «И ушла в солнечный день». Его можно прочесть и в моей книге «Звёздный бульвар», и в интернете, на сайте «Проза. ру». Всё это вместе – и сам фильм, и триптих, и проза – это буквально реквием, светлая память о героях, о ярких родных мне людях тех незабвенных великих лет ХХ века.

* * *

«Когда нет сверхусилий, нет и сверхплода. В основе добра всегда лежит подвиг» (И. Р.).

* * *

Каламбур, шутка русского языка… У кого нет чего? – Родительный падеж, множественное число: «У рыб нет зубов». У рыб нет зуб? У рыбов нет зубов? У рыбей нет зубей?

* * *

Я никогда не была в поединке с Судьбой. В борьбе, в непонимании с тем, что глобально, что выше, что на Небесах. С этим у меня всегда был мир и дружба, единство и понимание. (Наверно, я рано ощутила своё серьёзное предназначение, свою роль на земле.) А вот в поединке с людьми из мира сего и быта, из того, что рядом, что мелко, – поединок, конечно, был. И на это порой совершенно зря уходили силы души, ценность эмоций… Но повинна в этом бывала лишь я сама. Не умела поставить стену, заслон, оберег.

И только Юра, мой муж-художник, очень меня берёг и понимал, знал и ценил. Но он рано ушёл. И дальше, оставшись одна в сорок лет, я сама плыла по течению и порою боролась с ним. И в жизни пурхалась одна как могла. Одна-одинёшенька. Помощью был только Бог. И только это спасало меня. И спасло.

* * *

«Нас победить нельзя. Мы русские. С нами Бог!» (А. Суворов).

* * *

Так и слышу, так и доносится из дальнего прошлого мамочкин голос, обращённый к отцу: «Женя-а, садись за стол. Суп стынет!»

Или мама кричит в окно, а я под окном в огороде: «Иринка… Скорей обедать. Каша готова. И кисель твой любимый!.. Всё стынет!» (И всегда «стынет», не «остывает».) И я слезаю с черёмухи и скорей бегу, обогнув барак, в подъезд, в нашу квартиру, где на двери табличка № 9. Ну а как же! Любимый кисель из сухого брикета с надписью «Кисель клюквенный». Сама выкупала его в продмаге по карточкам. Вместе с крупой и комбижиром.

* * *

Сегодня все ждут, все надеются: скоро Дума родит закон или Президент проведёт «чистку», издаст госзаказ на правильную политику в сфере культуры. Ох, как пора это сделать…

Слава Богу, в Госдуме приняли закон о запрете на операции по изменению пола. Нас к этой «толерантности» с началом тысячелетия всё хотела приучить прогнившая Европа. Они докатились уже до того, что в этом веке в руководстве стран старой Европы побеждает партия ЛГБТ. Эти сатанисты совсем взбесились, уже дошли до ручки! Но с Россией это не выходит, не катит. Мы православные, и наша защита – Господь и Евангелие.

Июнь 2023 г.

* * *

А это бессмертно: «Молодая была не молода» (Ильф и Петров).

* * *

«Доброделание, щедрость превыше поста и молитвы».

«Надо читать Никона Воробьёва».

Профессор А. Осипов о притче о Христе и богатом юноше.

* * *

Каждый из нас – звено в цепи меж прошлым и будущим.

* * *

Иван Александрович Ильин: «Надо жить ради того, за что можно умереть». А философ-западник говорит: «Родина там, где налоги меньше».

* * *

Без идеологии нам нельзя. Она как воздух.

Была мифологема: «Православие, самодержавие (суверенитет), народность». (В России до 17 года.)

А в СССР: «Свобода, равенство, братство». (Это взято красными большевиками с французских баррикад.)

* * *

Душевное и духовное…

Суть человека троична: тело, душа и дух. А у животных двоична: тело и душа. Они лишены Духа Святого. Без молитвы и покаяния.

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное