Звезда надежды

Наполеон, поняв, что вступление в Москву было роковой ошибкой и что его армия скоро будет совершенно неспособна на боевые действия, решил обмануть Кутузова. Перед общественным мнением он старательно разыгрывал роль великодушного победителя — ведь он находился в завоеванной столице противника! План Наполеона был прост: он заключает мир, его армия получает передышку, в это время подтягиваются из Франции резервы, и тогда он снова может продолжать войну. «Мне нужен мир во что бы то ни стало!» — сказал Наполеон Лористопу.

Но Кутузову была ясна хитрость Наполеона, он понимал, что не великодушием, а слабостью продиктовано его предложение о мире, знал он и то, что мирный договор будет нарушен Наполеоном, как только он соберет силы и будет способен продолжать войну: так уже бывало не раз.

И Кутузов отказался вести какие-либо переговоры о мире.

— При отправлении меня в армию, — ответил он Лористону, — слово «мир» ни разу не упоминалось. Меня проклянет потомство, если меня признают первым виновником какого бы то ни было примирения: таков действительный дух моего народа.

Крылов, написав басню, отправил ее Кутузову. Кутузов получил ее уже после победного сражения под Красным.

Перед строем войск, поблагодарив солдат и офицеров за храбрость, Кутузов сказал:

— Вот послушайте, господа, какую побасенку прислал наш баснописец Крылов.

Он начал читать басню вслух.

Дойдя до слов Ловчего: «Ты сер, а я, приятель, сед», Кутузов снял фуражку, обнажив белую, седую голову. И дочитал до конца, не надевая фуражки:

         «Ты сер, а я, приятель, сед,
И волчью вашу я давно натуру знаю;
         А потому обычай мой:
С волками иначе не делать мировой,
         Как снявши шкуру с них долой».
И тут же выпустил на Волка гончих стаю.

Однажды, в январе тринадцатого года, Гераков явился в класс торжественный и сияющий. К груди он прижимал небольшую книжечку.

— Господа, то, о чем говорит весь Петербург, наконец-то стало доступно всем, — торжественно сказал он, потрясая книжкой над головою. — Это — замечательнейшее произведение нынешней нашей словесности и по праву встанет рядом с самыми лучшими произведениями минувших времен. Это — поэма Василия Андреевича Жуковского «Певец во стане русских воинов». Я прочту ее вам, но прежде должен сказать несколько слов. Поэт писал ее у костра Тарутинского лагеря и читал написанные строфы товарищам, героям этой замечательной поэмы, тут же у костра. Вся армия твердила эти стихи, и мы узнали их от приезжавших из армии, а ныне поэма Жуковского издана книгою.

Гераков начал читать.

Кадеты слушали, жадно воспринимая строку за строкой. Музыка стихов завораживала, каждая строфа вызывала в сердцах ответное волнение. Поэт писал о том, о чем они думали сами, чувствовал то, что чувствовали они, и говорил теми словами, которыми сказали бы и они, если бы сумели:

На поле бранном тишина;
       Огни между шатрами;
Друзья, здесь светит нам луна,
       Здесь кров небес над нами.
Наполним кубок круговой!
       Дружнее! руку в руку!
Запьем вином кровавый бой
       И с падшими разлуку.

Далее певец вспоминал о подвигах славных предков россиян — Святослава, Дмитрия Донского, Петра Первого, Суворова, затем переходил к героям нынешней войны — Кутузову, Ермолову, Багратиону, Раевскому, Денису Давыдову, Милорадовичу, атаману Платову…

Никогда еще стихи не оказывали такого воздействия на кадет. Они вдруг перенесли юношей на военный бивак, с палатками, кострами, тревожной тьмой, ржаньем коней, бряцаньем оружия. И каждый из них почувствовал себя воином, сидящим возле костра, и как будто это им пел певец военную песню, как в древние времена певал славянским богатырям вещий Боян…

Само построение поэмы призывало слушателей присоединить свои голоса к голосу певца. Сначала шло несколько строф от имени певца, затем вступали воины, повторяя последние строки.

Первые повторения Гераков читал один, но две-три строфы спустя, когда стало ясно строение поэмы, он в нужном месте взмахивал рукой, и кадеты в восторге вступали в чтение:

Отведай, хищник, что сильней.
       Дух алчности иль мщенье?
Пришлец, мы в родине своей;
       За правых провиденье!

5

Петр Степанович Железников — преподаватель русского языка в младшем и среднем возрастах, кроме своей прямой учительской должности, исполнял еще и должность библиотекаря.