Звезда негодяя (СИ)

Никакого далевицкого пса рядом не было. Коннор повел носом – и отвратный гнилостный запах, который тек от его шкуры, исчез.

Он попытался сесть – тело отозвалось волной боли, но Коннору все же удалось сменить позу. Тавиэль, энергичный и довольный, помог ему привалиться к стене, и грязный камень ожил – сквозь пыль и паутину проступили тонкие золотые завитки, похожие на буквы. Переведя взгляд в сторону, Коннор увидел шефа Брауни, который так же сидел у стены, и обрадовался: шеф был жив, руки и ноги у него остались на месте. Поймав взгляд Коннора, шеф Брауни показал ему пистолет и негромко рассмеялся:

– Пусто! Я угрохал все на эту тварь.

– Удивительно! – заметил Тавиэль, сев между шефом и Коннором. – Вы его убили, шеф Брауни! Я правда поражен. Как это вы не бросились бежать?

Шеф пожал плечами, но было видно, что он польщен. «Вот тебе и сельский держиморда, – подумал Коннор. – Бил в глаз, не портил шкуру».

– Ну а что тут такого? – со сдержанной скромностью ответил шеф Брауни. – Я на медведя с батей покойником ходил. В руках только рогатина, а он на тебя из берлоги прет. Ну и это тоже… хоть и тварь, а все живая. Значит, можно убить. Медведей-то я убивал.

– Где мы? – спросил Коннор. Боль в ребрах, оставленная на память о приятной встрече, постепенно отступала. Тавиэль улыбнулся.

– Добро пожаловать в королевство великих владык фейери!

Шеф Брауни недоверчиво посмотрел по сторонам и ответил:

– Что-то непохоже это на королевство, уж извини.

– Разумеется, – не стал спорить Тавиэль и, сняв уже ненужную тряпицу, довольно продемонстрировал всем свою зарубцевавшуюся рану. – Видите? Со мной все в порядке, да и вам сейчас полегчает. Здешний воздух целителен.

Шеф Брауни повел носом и согласился:

– Да, приятно пахнет. Ландышем, что ли?

– Не знаю, честно говоря, – ответил Тавиэль. Теперь, когда эльф поправился, к нему вернулся привычный независимый вид. – У меня до сих пор в носу стоит вонь той гадины.

– Как мы сюда попали-то? – спросил Коннор. Шеф Брауни и Тавиэль уставились на него с одинаковым выражением.

– А вы не помните? Это ведь вы открыли проход, – сказали они в один голос.

– Что я сделал? – переспросил Коннор. Да, Эмма помогла ему вернуть магию, но этой магии вряд ли было бы достаточно для заклинания такой силы.

– Вы открыли проход, – повторил Тавиэль и признался: – Я и сам удивился. Пес отшвырнул вас, шеф Брауни попал ему в глаз. Пес падает! Вы летите в сторону, вот так раскинув руки, и их окутывает голубоватым таким туманом. А через несколько мгновений мы с шефом тоже падаем… – Тавиэль обвел широким жестом величественные развалины. – И вот мы все здесь.

«Голубоватый туман, – машинально повторил Коннор. – Это Глубинная магия, я только начинал тренироваться в ней. Слишком много сил на нее уходит. Но как?»

Он растерянно посмотрел по сторонам, словно пытался найти ответ. Эмма не могла вернуть в него столько волшебства – или могла? Может, так получилось потому, что она была наполовину фейери? Пусть они не знали этого наверняка, но…

– Не очень-то это похоже на сказочные чертоги, – заметил шеф Брауни без малейшего трепета перед владыками земли. Тавиэль улыбнулся.

– Конечно! Здесь раньше был мусоросборник и часть системы канализации.

Шеф Брауни скривился.

– Ну, попали мы! – сварливо сказал он. – В грязь фейери.

– Для них мы все грязь, – заметил Тавиэль и поднялся. – Но это место даст нам возможность потихоньку пройти, куда нужно.

– А ты представляешь, где может быть Эмма? – спросил Коннор, понимая: если у Тавиэля был свой план, он очень скоро приведет их в ловушку.

Что ж, другого выхода у них все равно нет.

– Примерно, – ответил Тавиэль. – Пойдем.

Они шли около двух часов и за все это время не встретили ни одной живой души. В подземелье царила тишина – такая глубокая и густая, что королевство фейери казалось давно вымершим. Огонек плыл перед ними, выхватывая из мрака то расколотые колонны, то обезглавленные статуи, то отнорки, из которых веяло сквозняком. Однажды им даже попались развалины того, что когда-то было беседкой. Запах ландыша постепенно сменился простым духом нужника, и шеф Брауни заметил:

– Никогда не думал, что буду лазать там, где фейери опорожняют свои горшки.

– Ну вы же хотите спасти девушку, – произнес Тавиэль. Он держался невероятно уверенно и дерзко, и Коннор готов был поклясться, что эльф дышит полной грудью. Воздух родного дома нравился ему, хотя пах отнюдь не фиалками. – Иногда приходится и запачкаться. Не всегда же стелют ковры под ноги?

– Где ты планировал войти в подземелье? – поинтересовался Коннор. Тавиэль махнул рукой куда-то вправо.

– Я хотел дойти к Маранвенским каменоломням, – ответил он. «Заброшены много лет назад», – негромко добавил шеф Брауни. – Там есть вход, его используют, скажем так, для неформального общения.

Коннор ухмыльнулся. Кончики пальцев покалывало; он чувствовал, как в них копится и пульсирует та сила, которая помогла ему открыть проход. Если бы хоть часть этой силы была в нем в тот день, когда перед Эммой появилась дракониха, от зверя осталась бы горстка пепла.