Звезда-Один

Командир непроизвольно положил руку на лежащую в подсумке гранату. Он был готов погибнуть, чтобы не попасть в плен, но на нем лежала ответственность за своих подчиненных. И Седой не знал, как их отсюда вывести.

Словно в ответ на его мысли, откуда-то из леса рявкнул выстрел и ПТУР6, рисуя дымом в воздухе спираль, понеслась к вражескому танку. Экипаж Т-727 встретил смерть внутри своей грозной боевой машины, при этом башня танка улетела на несколько метров после детонации боекомплекта.

Через мгновение по лесополосе, где находился вражеский пулеметный расчет, заработал АГС8. Вместе с его грохотом ожила рация Чингиза, и из динамика донесся хриплый голос:

— Волна-Шесть прием, я Звезда-Один, съебывайте на хер оттуда, пока я их крою!

План родился в голове Седого за долю секунды.

— Живо к ангару! — крикнул он. — Ну!

Бакс со Студентом рванули первыми, затем — Чингиз, нежно прижимавший к груди снова замолчавшую рацию. Командир отходил последним, но тоже старался не медлить, помня о еще активной пушке бэтээра.

Но выстрелы в спину не прозвучали. Кто бы ни управлял АГС, боезапаса он не жалел, заливая огнем лес и прикрывая их группу.

Они ворвались в ангар и запрыгнули в свою «буханку». Студент повернул ключ, и, заревев двигателем, машина вырвалась на улицу. По единственной свободной дороге, вжимая педаль газа в пол, они бежали из окружения в неизвестность. В селе продолжался бой — противник при помощи пушки БТР пытался подавить расчет АГС и при этом не подставиться под ПТУР.

— Ебать, — с чувством выдохнул Бакс, — Думал всё, пиздец.

— Я так обосрался, килограммов на пять похудел, — поддержал его Чингиз.

Студент, быстро и уверенно ведя машину на ухабистой дороге, кинул взгляд на Седого и спросил:

— Командир, ты чего такой смурной?

Тот вздохнул.

— Да так, показалось.

— Чего показалось? — спросил Чингиз, сидящий на заднем сидении.

— Да голос этот и позывной… — начал говорить Седой, но задумчиво замолк.

— Голос и позывной — что? — удивился Студент.

— Знакомые. Точь-в-точь как у Вити Рогова, друга моего.

— А это, может быть, он и есть? — предположил Бакс, тоже прислушивавшийся к разговору.

Седой покачал головой.

— Не может. Витя погиб в четырнадцатом, в зарубе за аэропорт. Жизнь мне спас, прикрывая до последнего, пока его «Шмелем»9 не сожгли. Там даже хоронить было нечего.

В «буханке» повисло тяжелое молчание. Каждый пытался осмыслить слова Седого, но как только машина вынырнула из долины, в которой находилось село, свист 82-миллиметровых10 мин дал понять — еще не всё закончено. Вскоре рядом с ними начались взрывы.

Неизвестные минометчики делали свою работу на совесть, а висящий в небе БПЛА продолжал следить за группой, не желая отпускать солдат живыми.

Студент выжимал из двигателя УАЗа последние силы, заведя обороты далеко в красную зону и сжимая одеревеневшими пальцами непослушный руль.

С такой высокой плотностью огня шансов уйти невредимыми у них не было. Взрыв по левому борту машины обдал их осколками и чуть не скинул с дороги. В последний момент у Студента получилось удержать контроль над машиной и не свалиться в кювет.

И, будто выдержав это испытание, они выехали из-под обстрела.

— Все целы? — пытаясь повернуться назад в кресле, крикнул Седой.

— Бля, — на выдохе протянул Чингиз, — Живи, сука, живи!

Он сорвался на крик, зажимая руками рану на шее Бакса. У того уже побелело лицо, а кровь всё текла и текла, не желая останавливаться. Раненый закрыл глаза и больше не отрывал их.

— Сука! — заорал Чингиз, всё еще держа руки на ране покойника. В окне, рядом с которым сидел Бакс, зияло отверстие от осколка.

Седой покачал головой. В нём росло чувство опустошенности и бессмысленности всего происходящего. Опускались руки и уходили силы, хоть он и понимал необходимость поддержания морального духа бойцов.

— Блять, — с чувством выругался Студент, — У нас еще проблемы.

Это вернуло командира из прострации, и он внимательно посмотрел на приборную панель «буханки», куда то и дело бросал взгляд водитель.

— Ну, говори!

— Бак пробит, походу.

— Не останавливайся, попробуем хоть на сколько-то уехать, — решил Седой, опасаясь артиллерийского удара по остановившейся на ремонт машине. Он ни секунды не сомневался, что с неба всё еще следили за ними. Через несколько минут напряженного молчания Студент сказал:

— До располаги дотянем. Но и то на соплях.

Седой кивнул. Приехав в расположение части, они смогут встретить своих, узнать оперативную обстановку на участке, понять, куда им двигаться и зачем.

— Волна-Шесть вызывает Ветер, Волна-Шесть вызывает Ветер, — устало повторял Чингиз, и в этот раз его услышали.

— Волна-Шесть, говорит Ветер, слышите меня, прием? — сквозь хрип помех звучал знакомый голос.

— Слышу тебя, Ветер! — Чингиз не пытался скрыть радость. — Ветер, что происходит?

— Жопа происходит, нас жмут со всех сторон, — Голос, звучащий по рации, не разделял его оптимизма. — Мы отходим со всех позиций. Вы где вообще находитесь? Вас уже похоронили.

— Мы из Красносветловки едем в располагу. Чудом ушли из села. — С каждым услышанным словом Седой мрачнел всё больше.