Звезда Парижа

— Элен, ситуация коренным образом изменилась. Русские войска в двадцати верстах отсюда перекрыли дорогу на Польшу. Завтра будет тяжелейший бой, в котором император будет прорываться на запад. Его жизнь драгоценна для Франции, он должен уйти в прорыв живым. Когда-то давно я сказал генералу Бонапарту, подобравшему голодного мальчика-изгоя и давшему ему новую судьбу, что отдам за него жизнь, если потребуется. Вот этот час настал. Я буду в шинели императора и в его черной треуголке, которые знает весь мир, отвлекать на себя внимание преследователей.

Он сел рядом с девушкой на диван, взял ее руку и прижал к своей щеке.

— Дорогая, я не вернусь из этого боя, и я должен защитить вас своим именем. Маршал Ней сразу после свадьбы переправит вас к своей супруге, которая с женами нескольких других высокопоставленных военных ждет армию в Борисове. Я напишу завещание, и маршал вместе со свидетельством о венчании заверит и его. Он не только очень могущественный человек, но еще и человек отчаянной храбрости и безукоризненной чести, он обещал мне не только благополучно доставить вас во Францию, но и защищать ваши права, в том числе и на мое наследство после моей смерти. Сейчас для нас это единственный выход. Прошу вас, обвенчайтесь со мной.

— Арман, я благодарна вам за честь и понимаю, что остаюсь в отчаянном положении, но я не могу принять ваше предложение, я беременна.

Выговорив это, Елена опустила глаза, не в силах встретиться взглядом со своим рыцарем, но теплые руки приподняли лицо девушки, и печальные черные глаза заглянули прямо в ее душу.

— Не нужно думать, что в моем отношении к вам что-то изменится, сейчас война, каждый миг счастья, похищенный у нее, может так и остаться единственным, полученным до смерти. Вы уверены, что ждете ребенка?

— Да, уже уверена, срок — два месяца. — Елене было стыдно говорить о таких вещах с мужчиной, но она чувствовала себя обязанной маркизу, поэтому решилась рассказать о своей самой сокровенной тайне.

Арман знал, что через несколько часов он погибнет, изменить уже было ничего нельзя, и сейчас все его чувства были обострены до предела. Все мелочи жизни отошли на задний план, у него уже не было ни самолюбия, ни гордости, они ушли вместе с временем, отпущенным ему судьбой, в его душе остались только два чувства — любовь и честь, и оба эти чувства требовали защитить хрупкого белокурого ангела от всех невзгод мира, а теперь он должен был спасти и еще неродившегося ребенка, не допустить, чтобы малыш пережил те ужасы и беды, через которые пришлось пройти ему самому. Он защитит их обоих после своей смерти гордым именем, и маленький человек, который придет в жизнь после его гибели, передаст новым поколениям древнее имя его рода. Нежное лицо Марии-Симонетты встало перед его мысленным взором, мать улыбнулась ему и ласково погладила по щеке. И тогда он принял решение и повернулся к Елене.

— Элен, вы сделали меня самым счастливым человеком: мой род не угаснет вместе со мной, и имя, которому уже шесть веков, будет жить дальше. Господь услышал мои молитвы, и мой двоюродный брат, погубивший всех моих родных, не получит ничего. Одну половину состояния я завещаю вам, а вторую получит малыш. Я назначу маршала Нея моим душеприказчиком, и ни один волос не упадет ни с вашей головы, ни с головы этого ребенка. Прошу вас, примите мое предложение.

Широко распахнутыми глазами смотрела Елена на своего верного рыцаря, щемящая нежность к этому замечательному человеку затопила ее душу. Сейчас она была готова отдать все, чтобы сделать его счастливым, пусть на несколько часов.

— Хорошо, я согласна, — тихо сказала Елена, — если таково ваше желание и вы принимаете меня такой, как есть, я буду вашей женой.

Арман поцеловал ей руку и вышел в соседнюю комнату, забрав единственную свечу. Он открыл конторку, стоящую около окна, и нашел в ней бумагу и перья, а в пузырьке, закрытом притертой пробкой, было немного чернил. Он начал писать завещание. Суть его была проста. Маркиз оставлял половину своего имущества жене, а вторую половину ребенку, который мог родиться после его смерти вне зависимости от того, будет это мальчик или девочка. В том случае, если ребенок умрет раньше своей матери, все имущество, полученное им от отца, должно было отойти к Элен. Душеприказчиком он назначал маршала Нея.

Пока маркиз писал завещание, Елена лежала в темной комнате, размышляя, как странно повернулась ее жизнь. Еще утром она не знала, что делать: ведь она не замужем, и тетушка вполне могла отказаться принять ее беременную, чтобы не марать репутацию семьи. А ее бедный ребенок обречен был носить клеймо незаконнорожденного, а теперь Арман давал малышу свое благородное имя и хотел оставить им свое состояние.